Укрощение любовью, или Уитни

Она слышала, как медленно пробуждается дом, шаги слуг, занятых утренней уборкой, приглушенные звуки голосов. Церемония венчания должна была начаться не раньше трех, и эти несколько часов казались вечностью.

Однако после полудня минуты понеслись с удвоенной скоростью, и Уитни оказалась втянутой в водоворот предсвадебной суматохи. Горничные вбегали и выбегали, все суетились, а тетя Энн сидела на постели, придирчиво наблюдая, как Кларисса расчесывает длинные темно-рыжие пряди. В комнате появилась Эмили в халате, уже совсем готовая одеваться, а за ней и Элизабет.

— Здравствуйте, — с тихой радостью приветствовала их Уитни.

— Нервничаешь или не расположена к разговору? — весело поддразнила Эмили.

— Ни то, ни другое. Просто счастлива.

— И ни чуточки не переживаешь? — удивленно переспросила Элизабет, бросив заговорщический взгляд на Эмили и леди Энн. — Будем надеяться, что его светлость не передумал.

— Ни в коем случае, — безмятежно заверила ее Уитни.

— Ну и ну, — рассмеялась мать Клейтона, входя в комнату. — Вижу, и здесь творится почти то же самое, что на Аппер-Брук-стрит! Стивен успел довести Клейтона едва ли не до безумия.

— Неужели Клейтон нервничает? — недоверчиво охнула Уитни.

— Трудно себе представить как! — объявила ее светлость, улыбаясь и садясь на кровать рядом с Энн Джилберт.

босая, балансирует на спине скачущей лошади. Наконец тетя заговорила голосом, охрипшим от слез счастья и гордости:

— Нам следует пораньше поехать в церковь. Твой отец сказал, что перед входом собираются толпы зевак и дорогу наверняка успели перегородить десятки экипажей.

На самом деле все оказалось гораздо хуже. Уже в четырех кварталах от собора экипаж, в котором сидели Уитни, Мартин и леди Энн, безнадежно застрял среди десятков карет и сотен восторженных зрителей. Похоже, весь Лондон собрался здесь, чтобы стать свидетелями блестящей свадьбы.

Стоявшие в ризнице шаферы с надеждой воззрились на появившегося Стивена. Тот поспешно подошел к брату, облокотившемуся на стол. Мрачное лицо напоминало небо перед грозой, которая, казалось, вот-вот разразится, поскольку с каждой минутой становилось все вероятнее, что Уитни в последний момент передумала и бросила жениха.

— Никогда не видел ничего подобного! — невозмутимо радостным голосом объявил Стивен. — Ближайшие улицы забиты народом, и лошади просто шагу не могут сделать!

Клейтон резко выпрямился.

— Срочно разыщи Макрея — он где-то в церкви — и прикажи немедленно подавать экипаж. Если она не появится через пять минут, сам поеду на поиски.

— Клей, сомневаюсь, чтобы тебе это удалось, если только у твоих лошадей не выросли крылья. Пойди полюбуйся сам, что творится.

Клейтон широкими решительными шагами подошел к боковой двери, выходившей на площадь. На улице было яблоку негде упасть, а владельцы застрявших карет тщетно кричали на кучеров, безуспешно пытаясь добраться до места.

— Что, черт подери, здесь происходит? — рявкнул Клейтон.

— Герцог женится, — ухмыльнулся брат. — И к тому же на красавице, которая не может похвалиться ни аристократическим происхождением, ни огромным богатством. Все как в сказке, и жители нашего славного города хотят собственными глазами узреть чудо.

— Но кто, во имя Господа, мог пригласить их? — мрачно осведомился Клейтон, все еще считая, что Уитни давно ускользнула из города и никакого венчания не будет.

— Поскольку церковь — не наша собственность, они, несомненно, считают, — что имеют полное право находиться здесь, хотя места больше не осталось: даже на хорах полно народа.

— Ваша светлость, — раздался спокойный мужской голос, и все заинтересованные лица с тревогой обернулись к архиепископу в полном облачении. — Невеста прибыла, — невозмутимо объявил он.

Двадцать тысяч свечей белого воска освещали проходы и алтарь. Первые звуки органа величественно взмыли к сводчатому потолку.

Уитни наблюдала, как .двенадцать подружек одна за другой идут по проходу. Тереза Дю Вилль Ронсар приняла букет от горничной, поправила шлейф и с мягкой улыбкой взглянула на Уитни:

— Ники велел передать тебе несколько слов, что я и делаю. Он просил сказать: «Bon voyage!»^[7]

Трогательное пожелание Ники едва не лишило Уитни остатков самообладания. Слезы мгновенно застлали глаза, и она с трудом сосредоточилась на Эмили, выступившей в проход в облаке яблочно-зеленого шелка и атласа. Уитни осталась наедине с отцом. Когда тот два дня назад приехал на свадьбу, Они обменялись лишь вежливым безразличным приветствием. Уитни недоуменно подняла брови: Мартин выглядел мрачным и осунувшимся.

---

7 Счастливого пути! (фр.)