Благословение небес

Джордана Таунсенда и незаметно указал головой на балконную дверь. Это было сигналом, о котором Джордан был заранее предупрежден дедом.

Элизабет ничего этого не замечала, находясь в какой-то прострации. К их группе подошли несколько мужчин, которые вдруг «заметили» ее и теперь развлекали приятной беседой, но их внимание не согревало ей душу, она радовалась только тому, что Таунсенды не стали из-за нее отверженными. Ей не хотелось здесь больше оставаться, но когда она спросила Джордана, можно ли ей уехать, он почему-то посмотрел на герцога Стэнхоупского, а потом покачал головой и ответил:

«Еще не время». И вот она стояла, кивая и вежливо улыбаясь на комплименты.

Когда ее приглашали танцевать, она шла, но не ради удовольствия, а лишь потому, что так было нужно.

Не зная, что, пока она танцевала, герцог передал Джордану инструкции Яна,

Элизабет не встревожилась, когда Джордан, кивнув головой в ответ на сигнал Яна, внезапно обратился к Энтони Таунсенду:

– Я думаю, нашим дамам доставит удовольствие прогуляться по балкону и подышать свежим воздухом.

Алекс бросила на него быстрый вопросительный взгляд и оперлась на предложенную ей руку мужа, Элизабет взяла под руку лорда Энтони, и вместе с герцогом Стэнхоупским они не спеша двинулись через залу. Глядя на них, можно было подумать, что Элизабет сопровождает караул – так ясно на их лицах читалась решимость оградить девушку от любого, кто посмеет ее обидеть.

Широкий балкон, который шел по периметру всего дома, был окружен высокой каменной балюстрадой, и несколько пар стояли там, облокотившись на нее, вдыхая сырой ночной воздух и глядя на темное безлунное небо. Выйдя на балкон, Джордан повел их не к балюстраде, как ожидала Элизабет, а направо, в дальний конец балкона, где завернул за угол. Здесь он остановился, и Элизабет вздохнула свободнее. Она была благодарна Джордану за то, что он увел их от пристальных взглядов толпы. Она оставила Тони и подошла к балюстраде. Джордан Таунсенд сделал то же самое, но занял место на самом повороте балкона и, облокотившись о балюстраду, загородил собой проход в эту сторону всякому, кто мог помешать их уединению. Краем глаза Элизабет увидела, что он ласково улыбается Александре и что-то говорит ей. Элизабет отвернулась и стала смотреть в темноту, подставляя лицо прохладному ветерку.

Сзади нее – там, где стоял Тони, задвигались какие-то тени, потом чья-то рука мягко коснулась ее локтя, и глубокий хрипловатый голос сказал:

– Потанцуйте со мной, Элизабет. От неожиданности она застыла. Глядя прямо перед собой и не поворачивая головы, она ответила очень спокойно и очень вежливо:

– Не могли бы вы оказать мне услугу?

– Я выполню все, о чем вы попросите.

– Уходите. И не подходите больше ко мне.

– Я готов выполнить все, – с улыбкой сказал Ян, – кроме этого.

Она почувствовала, как он придвинулся ближе, и нервная дрожь снова начала колотить ее ослабевшее тело, пробуждая чувства от блаженной летаргии. Его пальцы ласкали ее руку, он еще ниже наклонил голову:

– Потанцуйте со мной.

Два года назад, в саду, когда он произнес те же самые слова, Элизабет позволила обнять себя. Сегодня, несмотря на то, что она уже не была отверженной, ее репутация висела на волоске, и потому она отрицательно покачала головой.

– Не думаю, что это будет разумно с моей стороны.

– Мы с вами всегда поступали неразумно. Зачем же нарушать традицию?

Элизабет опять покачала головой, по-прежнему не поворачиваясь к нему, но он сжал ее локоть и заставил повернуться.

– Я настаиваю.

Она нехотя подняла на него глаза.

– Почему?

– Да потому, – ответил Ян, нежно улыбаясь и глядя ей в глаза, – что ради возможности пригласить вас, не возбудив при этом нежелательных подозрений, я протанцевал несметное количество танцев с женщинами, которые мне совершенно не нравятся, но зато могут похвастаться отменной репутацией в свете.

Элизабет насторожилась.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я знаю, что произошло с вами после того уик-энда, когда мы познакомились, – мягко сказал Ян. – Ваша Люсинда выложила все это Дункану.

Только не сердитесь на нее – она поступила правильно, за исключением того, что рассказала об этом Дункану, а не мне.

Ян Торнтон, который говорил с ней сейчас, казался таким же надежным и близким, как и два года назад, когда она встретила его.

– Пойдемте со мной, – попросил он, потянув ее за локоть, – я постараюсь исправить то, что натворил.