Нечто чудесное

По настойчивому требованию вдовствующей герцогини девушка вежливо, но неохотно согласилась танцевать с лордом Понсонби, неповоротливым, нудным, жеманным фатом средних лет, который, в полном соответствии с модой, пришепетывал, грассировал, одевался как павлин и напыщенно уведомил ее во время танца, что слывет в обществе человеком необычайно тонкого ума и прекрасно образованным. Сегодня он был облачен в оранжевые атласные панталоны до колен, из которых выпирал круглый живот, атласный жилет цвета сливы и длинный желтый парчовый фрак, так что при одном взгляде на него Александре представлялась огромная перезрелая дыня.

Когда танец закончился, вместо того чтобы подвести Александру к герцогине, сэр Понсонби, который, как слышала девушка, отчаянно нуждался в богатой жене, способной заплатить его громадные карточные долги, повлек ее в противоположном направлении.

– Прошу вас посидеть немного со мной в этом чудесном алькове, ваша светлость. Вдовствующая герцогиня упоминала вчера, что вы интересуетесь философией, и я буду рад немного просветить вас насчет одного из величайших философов древности – Горация.

Девушка немедленно поняла, что герцогиня, должно быть, крайне встревожена отсутствием у нее поклонников, если вынуждена признаваться Понсонби в не совсем приличествующих даме увлечениях Александры.

– Пожалуйста, не волнуйтесь, – уговаривал сэр Понсонби, не правильно истолковав причину колебаний Александры. – Я постараюсь ни на минуту не забывать, что вы дама и как таковая не способны понять сложности и тонкости логических построений. Положитесь на меня, я постараюсь не вдаваться в детали.

Девушка слишком пала духом, чтобы возмутиться столь уничижительной оценкой умственных способностей прекрасного пола, и, потерпев такое крушение, испытала легкую неприязнь к человеку, имевшему наглость обращаться с ней подобным образом. Боже, у него не хватало мозгов даже на то, чтобы не выглядеть корзиной с фруктами!

Изобразив на лице вежливый интерес, она позволила Понсонби подвести ее к алькову, отделенному от бальной залы шторами из алого бархата, подхваченными такими же бархатными шнурами. Только очутившись в алькове, Александра поняла, что там уже есть кто-то – молодая женщина в роскошном платье, с гордым патрицианским профилем и сверкающими волосами цвета золотой канители стояла у открытой стеклянной двери, полуобернувшись к ним, по-видимому наслаждаясь мгновениями одиночества и свежим воздухом.

Заслышав шаги, дама оглянулась, и Александра сразу узнала леди Мелани Камден, прелестную молодую жену графа Камдена, только что вернувшуюся в Лондон из деревни, где она гостила у сестры. Александра присутствовала на балу, где впервые в этом сезоне появилась графиня Камден. Девушка издали наблюдала, как толпа самых блестящих молодых людей и дам осаждает леди Камден, приветствуя ее с нескрываемым восторгом. Александра с легкой завистью подумала тогда, что леди Мелани в отличие от нее, несомненно, принята обществом.

Поняв, что они нарушили уединение дамы, Александра робко улыбнулась, безмолвно извиняясь за вторжение. Графиня приняла извинение легким наклоном головы и безмятежно повернулась к стеклянной двери.

Лорд Понсонби, однако, либо не заметил графиню, либо решил попросту не обращать на нее внимания. Налив себе бокал пунша из чаши, стоявшей на столе, он прислонился к одной из мраморных колонн и разразился напыщенными и крайне неточными рассуждениями на тему философских изречений Горация о честолюбии. Правда, при этом он упорно не сводил глаз с груди Александры.

Девушка, не привыкшая к тому, что ее раздевают взглядом, пусть даже такое ничтожество, как Понсонби, была настолько смущена и расстроена, что едва заметила, как он ничтоже сумняшеся приписал афоризм Сократа Горацию, а также тот интересный факт, что графиня Камден при этом быстро оглянулась, словно испугавшись.

Минуту спустя лорд Понсонби самоуверенно объявил:

– Я согласен с Горацием, который утверждает, что «честолюбие – одна из самых сильных страстей, бушующих в человеческом сердце, и каких бы высот мы ни достигали, все равно не удовлетворяемся этим и хотим большего…»

Вконец выведенная из себя этим неотступным взглядом и не сознавая, что леди Камден обернулась и слушает лорда Понсонби со смесью неверия, удивления и плохо скрытого веселья, Александра еле слышно пробормотала:

– М-Макиавелли.