Черная линия

Лиз, я люблю твои слова, твои умозаключения, твои выводы. Твое понимание и манеру описывать Непроизносимое. Мне нравится, как ты идешь по Его Следу, словно плывешь по чистой воде.

Теперь осталось разгадать лишь одну тайну. Другие знаки, другие этапы служили лишь ступеньками, подводившими к этой цели.

Цвет Истины.

Вот замысел Творения: заметить, за несколько долей секунды, Цвет Истины, являющийся также и Цветом Лжи.

Если ты будешь в точности следовать моим указаниям, ты сможешь сама если не увидеть, то, по крайней мере, представить себе этот цвет.

Отныне способ нашего общения должен измениться. По причинам, которые я объясню тебе позже, здесь, в Канаре, будет большой скандал. Есть вероятность того, что в течение нескольких дней я не смогу ни писать тебе, ни читать твои письма.

Поэтому я прикрепляю к этому письму несколько «вложений», и тебе придется читать их в хронологическом порядке. Внимание: ты сможешь прочесть каждое следующее послание, только исполнив указания предыдущего. Это обязательное условие. Впрочем, только соблюдая это правило, ты сможешь понять смысл каждого действия…

Поиск идет к концу, любовь моя. Я уверен, что ты не будешь разочарована. Когда ты овладеешь Высшими Знаниями, я в каком-то смысле выйду на свободу. Я предстану перед тобой обнаженным. А ты будешь одета в свет.

И тогда мы сможем воссоединиться.

Я люблю тебя.

Жак

Марк не стал долго задерживаться на этих объяснениях в любви. Что он имел в виду, обещая Элизабет «воссоединение»? Не хотелось ему и размышлять над новыми терминами-подсказками: «Цвет Истины», «Цвет Лжи». Привычный эзотерический соус.

Надо просто придерживаться указаний. Он открыл первый из вложенных документов, составленный в формате «Word»:

Независимо от того, в каком месте Пукета ты находишься, возвращайся в центр острова и езжай по шоссе № 402. Ориентируйся на аэропорт. На этой дороге ты увидишь «Госпиталь Бангкока — Пукета».

В отделении скорой помощи действует кабинет, открытый для обслуживания проституток и наркоманов. Там им оказывают бесплатные услуги и выдают средства для предохранения — презервативы, а также и одноразовые шприцы.

Отправляйся туда и возьми шприц в герметичной упаковке. Только после этого открой второй вложенный документ.

По его жилам пробежал холодок. Шприц предполагал инъекцию — или взятие какой-то пробы. Где? У кого? Вариантов ответа было немного: теперь Жак Реверди отправлял его к одной из своих жертв. Ему придется взять какую-то пробу у трупа.

В глубине души он не чувствовал удивления от такой развязки. Он уже давно предчувствовал нечто подобное. Эта Инициация должна была завершиться в одном из святилищ убийцы. Реверди убивал много раз. Где находились тела? Где он их прятал? Ответ таился в последних «вложениях», сохраненных в памяти его компьютера. Их было семь, и он с трудом поборол искушение открыть их немедленно. Надо соблюдать правила. Стратегию учителя.

Он отправился в госпиталь. На голодный желудок, с горящей головой. Взять шприц оказалось нетрудно. Ни единого вопроса, ни единой анкеты. Там привыкли к пьяным клиентам. А Марк производил впечатление похмельного. Впрочем, один врач захотел его послушать. Марк отказался, но попросил «чего-нибудь от головы». Череп раскалывался от мигрени.

Он проглотил таблетку аспирина и взял с собой коробочку, вроде как про запас. На стоянке перед госпиталем он прочел второе вложение:

Снова езжай по дороге на континент, в направлении Такуа-Па. Теперь никуда не сворачивай. Тебе надо добраться до Ранонга, это возле бирманской границы. Придется проехать километров четыреста. То есть провести десять часов за рулем.

Не бойся остановиться на ночлег, потому что тебе нужно приехать в окрестности Ранонга днем. Чтобы найти знак на обочине. Ищи круг, милая. Глаз в земле. Как только найдешь его, открывай следующий документ.

Будь терпелива: ты все ближе ко мне…

Он двинулся прямо на север.

Обалдевший, дрожащий, со шприцем в пластиковой упаковке, катавшимся по пассажирскому сиденью.

Уже спускалась ночь, а он еще не доехал до Та-куа-Па. Пришлось остановиться на «курорте», состоявшем из нескольких бунгало, прилепившихся к холму у моря. В восемь часов вечера он уснул, даже не включив компьютер.

В пять утра он снова был за рулем.