Любовь и месть

В полном отчаянии Шиина схватилась за голову.

— Я ненавижу тебя за твою глупость, Джеймс Мак-Киннон, — прошипела она. — Я была первенцем у моего отца! Ты знаешь, как он меня любит. И зная это, как же можешь верить, что он совершил набег на вас и оставил меня здесь расплачиваться за его действия? Неужели это не понятно?

— Ты не расплачивалась!

— Но он не может этого знать. Он никогда не стал бы этим рисковать. Разве не понятно?

Если бы Шиина была в смятении и плакала, он, возможно, смягчился бы и успокоил ее. Но она была слишком сердита, чтобы плакать, а он слишком сердит, чтобы признать правду ее слов. И все же он не мог оставить ее в таком состоянии. Джеми схватил ее и притянул к себе. Его поцелуй был таким же яростным, как и они сами.

А затем он нежно оттолкнул ее от себя, удерживая на расстоянии вытянутой руки.

— Сначала я буду говорить с Дугалдом, — отрывисто произнес Джеми. — Но больше этого я ничего не обещаю.

Он собрал последние части экипировки и вышел из комнаты. Только теперь слезы навернулись на глаза Шиины. Рыдания и безысходное отчаяние сотрясали и опустошали ее.

Глава 37

На следующее утро даже Дафния не смогла вывести Шиину из уныния. Она сидела в зале у камина и ничего не замечала, что происходит вокруг. Перед ее глазами стояли лишь ужасающие сцены сражения, истекающие кровью раненые.

Было уже около полудня, когда до ее сознания пробился чей-то голос, неприятный ей голос. Недалеко от нее сидела Джесси Мартин. Она была как всегда разодета, но несколько непривычно сдержанна. У Шиины не было причин ненавидеть ее. Она даже испытывала жалость к этой женщине. Однако в Джесси было что-то неприятное.

— Вы что-то сказали? — вежливо спросила Шиина.

— Я вас спросила, готовы ли вы наконец уехать.

— Да? — Шиина откинулась к спинке кресла. — А с какой стати? Разве я не имею здесь всего, что могла бы пожелать — прекрасный дом, красивый… муж?

Глаза Джесси сузились.

— Я думала, что ваша гордость Фергюссонов не позволит вам оставаться там, где вас не хотят видеть.

— И кто это не хочет, чтобы я оставалась здесь? — лелейным голосом спросила Шиина. — Джеми несомненно хочет, и даже очень.

— Но больше никто, — натянуто промолвила Джесси. — Они, возможно, не говорят об этом прямо, но об этом думают. Вы переделали Джеми. Он уже не такой, как прежде, и вас поэтому не любят.

— Вы лжете!

— Она говорит правду, Шиина.

Она обернулась и увидела, что позади нее стоит Блэк Гэвайн. Шиина почувствовала себя загнанной в угол.

— Пока это еще не волнует Джеми, — продолжал Блэк Гэвайн. — Пока ему еще не приелась новизна вашей близости. Но когда новизна пройдет, он возненавидит вас за то, что вы сделали. А к тому времени станет уже слишком поздно. Его клан будет настроен против него — и все из-за вас. Но ведь именно этого вы и добиваетесь, не так ли, Шиина Фергюссон? Вы хотите, чтобы он разорвался между вами и своим кланом.

Шиина не смогла быстро найтись, что ответить, им это и не было нужно. Они сразу же отошли, оставив ее одну размышлять над их злобной ложью. Только… а была ли это ложь? Наверное, ее и в самом деле не любили здесь. Ведь она была Фергюссон, их враг. И можно трезво взглянуть на все, что случилось после их свадьбы. Разве она сама не винила себя за то, что вражда снова возобновилась? Что ж, и все остальные, без сомнения, тоже обвиняли ее.

Она еще несколько минут просидела у камина, ее голова была как в тумане. Затем она медленно встала и вышла из зала. Шиина прошла в свою комнату и переоделась в свое старое зеленое платье. Она действовала неторопливо, почти что механически. Когда была готова — вышла во двор, где ей немедленно, как только она попросила, подали лошадь. Находящийся во дворе юноша сразу же бросился исполнять ее приказание. В воротах у нее также не возникло никаких проблем, привратник просто помахал ей рукой, когда она проезжала мимо.

Все оказалось слишком просто, с грустью подумала она, направляя кобылу вниз по склону холма. Если бы она раньше знала, что будет так легко, то уехала бы сразу же, в тот же день, как хотела, прежде чем провела еще одну ночь любви с Джеми. Тогда она не узнала бы, что даже гнев и душевная боль не убивают в ней желания к нему. Ох, лучше бы она об этом не знала.

Занятая своими мыслями, Шиина ехала, не разбирая дороги, пока не поняла, что это очень опасно. Тогда она остановилась, чтобы сориентироваться. Она была на небольшом участке земли посередине поля, с которого недавно был снят урожай. И в следующую минуту до ее сознания дошло, что она смотрит на какого-то фермера, стоящего рядом с лошадью.