Влюбленный повеса

К тому времени как Дрю договорил, Альберт уже был багровым от бешенства. Джеймс не мог его винить. Лично он подошел бы к делу деликатнее, но американцу Дрю была свойственна убийственная прямолинейность.

В эту минуту в кабинет вошла Эмили Баскомб — с улыбкой, ожидая застать там только отца. Девушка и вправду была прелестна. Но слишком избалованна и потому убеждена, что может получить все, что угодно, — и любой ценой.

При виде отцовской ярости ее улыбка погасла. А когда Эмили заметила Джеймса, ее глаза сначала тревожно заблестели, потом стали непроницаемыми. Джеймс вздохнул. Если она так легко скрывает свои чувства, справиться с ней будет нелегко.

— Я не знала, что у нас гости, отец.

— Это не гости. Кто угодно, только не гости.

Эндрю вспыхнул, что не ускользнуло от глаз Эмили. Должно быть, она решила разыграть роль гостеприимной хозяйки, потому что обратилась к нему:

— Лорд Уиттлби, очень рада видеть вас снова.

— И я рад, дорогая, — с восхищенным взглядом отозвался Эндрю и отвесил изысканный поклон, за что был награжден ослепительной улыбкой.

— Значит, ты с ним знакома? — резким тоном вмешался Альберт.

Эмили нахмурилась:

— Разумеется! Нас представили друг другу неделю назад на суаре, через несколько дней мы встретились вновь. Но я сомневалась, что лорд Эндрю запомнил меня, — кокетливо добавила она.

— О, запомнил, да еще как! — пренебрежительно отозвался ее отец. — И слава Богу, хочет на тебе жениться.

— Я польщена… — начала Эмили, но вдруг до нее дошел отцовский намек. — «Слава Богу»? Что это значит?

Эндрю ответил первым:

— Что бы ни случилось, Эмили, смею вас заверить, что я сочту женитьбу на вас за честь.

— Я вновь польщена, сэр, но…

— Забудь про «но», Эмили, — поспешно перебил ее отец. — Джереми Мэлори ты не нужна, он утверждает, что даже не прикасался к тебе.

Она вздохнула. Слегка переигрывает, отметил Джеймс. Слишком уж заметно приуныла.

— Я же предупреждала: этот неисправимый повеса будет все отрицать. — И она повернулась к Джеймсу, широко раскрыв глаза, будто только что заметила его: — О, прошу прощения, лорд Мэлори! Но всему свету известно, от кого Джереми унаследовал свои замашки.

Джеймс усмехнулся. Она уже оправдывалась! Умная лгунья поняла, что ее план на грани срыва, да и ярость отца была очевидна.

— Да, и я чертовски горжусь мальчишкой. Особенно тем, что он всегда говорит правду.

— Вам — может быть, — язвительно отозвалась она. — Но он солгал о том…

— Довольно, Эмили, — перебил Альберт. — Ты знакома с присутствующими?

Она заметно напряглась. Джеймс догадался, что отцовский гнев ей в новинку и он ее особенно тревожит. Вероятно, Эмили понятия не имела, как успокоить отца, тем более при посторонних.

Оглядевшись, она кивнула:

— Да, почти со всеми.

— И с американцем? — потребовал подтверждения ее отец.

— Да, помню, я с ним встречалась. Трудно забыть такого рослого, и видного мужчину.

— И красавца, — добавил Дрю с ленивой усмешкой и подмигнул ей.

— Фи, сэр, где же ваша скромность? — Эмили мгновенно втянулась в привычный флирт.

— А этого? — продолжал расспросы Альберт, указывая на Уильяма.

— Нет, его я вижу впервые, — бесстрастно заявила она.

Уильям принял гневную позу.

— Нет, вы только послушайте! — возмущенно воскликнул он. — Значит, вы могли расточать мне знаки внимания, но лишь пока об этом не узнал ваш отец? А теперь намерены все отрицать?

— Что отрицать? Я с вами незнакома. Что тут еще отрицать?

— Господи, неужели вы не помните? На том балу вы увлеклись шампанским, но мне и в голову не приходило, что вы потеряли память! Или у вас было так много любовников, что вы сбились со счета?

Эмили негодующе ахнула, ее лицо запылало. Уильям перестарался. Вульгарность не могла пройти незамеченной, Эмили отреагировала в первую очередь на нее, а не на намек.

В возмущении она повернулась к отцу:

— Значит, вот почему ты сердишься? Какой-то незнакомец пришел сюда, наговорил бог весть что, а ты ему поверил! Да я никогда в жизни не пьянела — ну, если не считать маминого дня рождения в прошлом году. Но об этом ты уже знаешь, и рядом не было ни единого мужчины!

— Детка, никто и не собирается осуждать вас за пьянство, — вмешался Дрю. — Лично я намерен объяснить, что ребенок не от меня, хотя, признайтесь, до этого дело едва не дошло.

Она снова ахнула и обернулась к Дрю.