И только сердце знает (том 2)

— Леди Элла! — сладко закончила она, изображая из себя саму невинность, за что и получила гневный рокот мужа. Чего только не придумывал Хью, чтобы сдержать смех, однако лицо Ричарда вспыхнуло от переполнившей его ярости.

— Леди Элла? Ты посмел назвать свою кошку именем моей матери?! — вскричал он, все еще не веря своим ушам. — Ты назвал свою кошку…

— А чего это ты так раскричался, Ричард? — жестко перебила его Рейна. — Ты же не можешь обвинять своего брата в подобной гнусности?

Он ничего не ответил ей, однако обратил свой гнев на отца:

— И ты позволишь им так оскорблять ее? Она же была твоей…

— Кем она была мне? — перебил его Хью, тряхнув гневно своей золотоволосой головой. — Ну нет. Мы оба знаем, кем она была в действительности, за все эти годы она не смогла внушить мне любви, Ричард, и ты лучше, чем кто бы то ни было, знаешь об этом. Так случилось, что и в моей собственной спальне есть парочка таких же уродин, которых и зовут-то так же, как н эту. Так с чего бы это мне гневаться на человека, чей юмор настолько сродни моему?

— Мой дядя непременно узнает обо всем этом! — не нашел Ричард ничего более подходящего, чем эта глупость.

— О! Господи ты Боже мой! Ричард… — возмущенно начал было Хью, однако закончил фразу тяжелым вздохом, глядя вслед стремительно выбегающему из зала сыну.

Он виновато посмотрел на Ранульфа:

— Мне лучше пойти за ним и постараться хоть немного его успокоить. Он всегда был таким вспыльчивым, да чего, собственно, можно было еще ожидать, ведь его вырастили эти его бешеные родственнички!

— Много большего… — начала было Рейна, однако, вскрикнув, замолчала, ибо ее пребольно ущипнули за попку.

— Идите, милорд, — сказал Ранульф совершенно спокойно, и Рейна повернула к нему свое удивленное лицо. Однако эта немая сцена не прошла незамеченной для Хью, и Ранульф добавил:

— Если уж мою леди понесет, то ее не остановить.

Хью с улыбкой кивнул.

Рейна едва дождалась, пока он отошел так далеко, что не мог их слышать, и проскрежетала сквозь стиснутые зубы:

— Почему ты остановил меня, Ранульф?

— Тому, что ты собиралась сказать, нет доказательств.

— Так ты не послал человека в Ворхерст?!

— Нет. И не собираюсь делать это.

— Не собир… Но почему?! — воскликнула она. — Ты что, не видел выражения лица Ричарда, когда я сказала, что ты зароешь живьем в землю любого, кто осмелится напасть на Клайдон? Он же виновен!

— Да.

— И необходимо сказать об этом твоему отцу.

— Но только это сделаю не я, леди. Она недоверчиво уставилась на него.

— Почему?! Потому, что он твой брат?

— Именно поэтому. Брат, которого я чуть ли не ненавидел всю свою жизнь, но теперь, когда я увидел его, я не знаю, что я чувствую теперь… Однако доносить на него отцу я уж точно не стану!

— Из всех идиотов… Отлично. Я отправлю человека в Ворхерст. Меня-то по крайней мере не обвинят в мстительности. И все же тем, что ты ничего не говоришь своему отцу, ты оказываешь , ему медвежью услугу. Ведь он никогда бы не подумал о тебе так низко!

— Ты не станешь вмешиваться во все это, Рейна. И я говорю тебе это вполне серьезно, — холодно добавил Ранульф. — Как только отец уедет, я сам займусь этим делом, но только по-своему.

— Но ему же должен кто-нибудь сказать!

— Только не мы!

Глава 41

Рейна думала об этом. О! Она действительно не могла выбросить это из головы. И теперь как никогда близко подошла она к мысли снова обмануть Ранульфа и сделать по-своему. Однако вспомнив, как серьезен и угрожающ был его приказ не вмешиваться в это дело, она решила, что па сей раз ей все же следует подчиниться мужу. Когда-нибудь Рейне придется начать доверять его суждениям, так почему бы не сейчас? Очень скоро Рейна поняла, как правильно поступила, приняв подобное решение, ибо не дававший ей покоя вопрос наконец разрешился и без ее вмешательства.

Когда Хью не удалось догнать Ричарда, чтобы попытаться успокоить его, он немедленно отправился вслед за ним в Ворхерст, оставив для Ранульфа записку, в которой обещал вернуться позже.

И когда он наконец вернулся, было уже совсем темно. В зале было пустынно и тихо, поэтому он направился прямо в приготовленную для него комнату. А Рейна в это время следила за тем, чтобы ужин его не остыл, подогревая его возле ярко пылающего камина, и кипятила воду для ванны гостя. Он действительно еле держался на ногах, однако усталость его была не только физической. Одного лишь взгляда на Хью было достаточно, чтобы догадаться, что он узнал всю правду о своем сыне. Едва он въехал в городские ворота, как жители навалились на него с бесчисленными жалобами, прошениями и рассказами о тирании Ричарда.