Реджи, чуть отстранившись, поглядела на дядю. За три года он почти не изменился, такой же широкоплечий, светловолосый, красивый и… непредсказуемый. Придумал же такое, чтобы увидеться.
— Мне бы следовало рассердиться на вас, — строго заметила она. — Вы напугали меня до полусмерти. Ваши люди могли хотя бы сказать, что меня желает видеть знаменитый капитан Хоук.
Джеймс рассвирепел.
— Я с них шкуру спущу! Проклятие! Арти! Генри! — рявкнул он, открыв дверь.
— Не надо, дядюшка, — запротестовала Реджи. Но гнев Джеймса не шел ни в какое сравнение с гневом Тони. Того можно было как-то вразумить. Даже Джейсон, который, впадая в бешенство, становился упрямым как бык, все же поддавался на уговоры. Джеймс Мэлори был не таков. Реджи еще ни разу не вызывала его гнева, но и она боялась его непредсказуемых вспышек ярости.
— Дядя Джеймс, — мягко сказала она, — они хорошо со мной обращались и всячески старались мне угодить. Я совсем не испугалась.
— Они совершили ошибку, Реган, им нет прощения.
Реджи удивленно вскинула черные брови:
— Вы хотите сказать, что меня не должны были привозить сюда?
— Нет, нет, я бы обязательно повидался с тобой до того, как снова покинул Англию. Но я не собирался похищать тебя, и уж, во всяком случае, не таким образом.
В этот момент в дверь протиснулись оба злодея и остановились, переминаясь с ноги на ногу под суровым взглядом Джеймса.
— Вы звали нас, капитан?
— Знаете, кого вы мне привезли? — тихо спросил тот.
Генри первым учуял подвох:
— Не та леди?
— Разрешите, джентльмены, представить вам… — Джеймс указал на Реджи и неожиданно рявкнул:
— .мою племянницу!
— Merde[5]!
— Дьявол! — изумленно подхватил Арти. Тут в дверях появился еще один человек:
— Какого черта ты разорался, Хоук?
— Конни! — радостно взвизгнула Реджи и бросилась ему на шею.
Этот человек учил ее фехтовать, влезать по мачте в «воронье гнездо» и даже стоять у руля, когда ее дядюшки не было рядом. Конрад Шарп, закадычный приятель Джеймса еще с детских лет, стал первым помощником капитана «Красотки Энн». Большего пройдоху трудно было сыскать, но Реджи он всегда казался самым добрым и веселым пиратом на свете.
— Неужели это ты, егоза? Черт меня подери, если это не так! — Конрад прижал ее к себе.
— О, это было много-много лет назад!
— В самом деле? — усмехнулся Конрад. Взглянув на грозного Джеймса, он кашлянул и сказал:
— Я… мне кажется, тебя здесь не ждали, Реган.
— Я уже догадалась. — Она повернулась к Джеймсу:
— Ну, дядюшка, где розги? Прикажете выпороть тех двоих за их непростительную ошибку? Если так, хочу присутствовать при экзекуции.
— Реган!
— Вы передумали? — Она взглянула на своих похитителей. — Итак, джентльмены, вам повезло, что мой дядя сейчас в хорошем настроении. Он отпускает вас с миром, хотя на его месте я бы с вас шкуру спустила.
— Хорошо, Реган, ты победила, — смягчился Джеймс и кивнул — Арти и Генри, приказывая им удалиться.
— Она ничуть не изменилась, а, Хоук? — засмеялся Конрад, когда дверь за двумя незадачливыми похитителями захлопнулась.
— Да, все такая же плутовка, — усмехнулся Джеймс.
— Вы рады меня видеть?
— Дай-ка подумать.
— Дядя Джеймс!
— Конечно, милая. — Джеймс вдруг улыбнулся открытой, сердечной улыбкой, которую приберегал только для тех, кого по-настоящему любил. — Но я ожидал не тебя, и теперь нужно снова отправляться на охоту в Сильверли.
— Можете объяснить мне, что все это значит?
— Тебя это не касается, Реган.
— Не увиливайте, дядюшка. Я уже не ребенок, нечего со мной играть.
— Вижу, — усмехнулся он. — Посмотри на нее, Конни, — вылитая сестра.
— А ведь я мог бы быть ее отцом, — задумчиво произнес Конрад.
— И ты, Конни? — удивилась Реджи.
— Твою мать все любили, и я тоже, — признался Конрад.
— И поэтому ты опекал меня?
— Нет, ты сама нашла дорожку к моему сердцу.
— Тогда объясни мне, что здесь происходит.
— Нет. — ( Шарп с усмешкой кивнул в сторону Джеймса:
— Это его затея. Если хочешь что-нибудь узнать, голубоглазая плутовка, взгляни на него умоляюще, и он сам тебе все расскажет.
— Дядя Джеймс?
— Ну, в общем… у меня осталось здесь одно дельце. К тебе оно не имеет отношения.
— А графиня для вас не старовата?
— Не о том думаешь, Реган, — возразил Джеймс. — И что значит «старовата»?