Замок храпящей красавицы

– Китайское производство. В Интернете можно купить такие за две тысячи рублей. Петр Аркадьевич дешевый понтярщик, – тихо подтвердил Шумаков, – погоди‑ка.

Я опять услышала скрип, стук, затем Юра продолжил:

– Думаю, дела Муркина идут не так хорошо, как ему хочется. Зачем ему соглашаться на участие в домашнем спектакле? Если кошелек туго набит, не подпишешься на самодеятельность для потехи публики.

– Все актеры стараются ради зрителей, – заспорила я, – и от денег еще никто не отказывался. Посмотри на меня. Вполне успешная писательница, получаю гонорары от издательства, но стремглав помчалась к Филиппу Леонидовичу.

Юра чуть повысил голос:

– Очень уж актеры хвастаются, безостановочно хвосты распускают. Пока мы тут сидим, Муркин рассказал мне про тысячесерийную ленту, где он главный герой. А Лавров давай про предложение из Голливуда трещать, его якобы позвал на съемку Федерико Феллини.

– Режиссер давно умер, – вздохнула я, – Павлуша врет. Странно, что он не в курсе: Феллини не работал в Америке, он жил в Италии.

– Лжет, как мелкий карманник, – согласился Юра, – и Муркин туда же. Они тут целый час выясняли, кто из них круче. Ей‑богу, смешно. Что ты узнала? Хотя извини, потом поговорим, Филипп Леонидович меня зовет. Нехороший у него голос!

Шумаков отсоединился, я повертела в руках план дома и уверенно пошла во владения Леонида.

На сей раз единственный сын Верещагина сидел в кресле с книгой в руках. Увидев меня, отложил томик. Я привычно взглянула на название и очень удивилась. «Психология маньяка» – не лучшее чтение на сон грядущий, на мой взгляд, уместнее полистать детектив Милады Смоляковой, сказки для взрослых с легким криминальным привкусом, а не изучать труд, посвященный серийным убийцам.

– Хотите стать следователем? – спросила я. – Или подумываете об адвокатской карьере?

– Учусь на экономическом, – вяло ответил Леня, – просто интересуюсь психологией, это мое хобби.

Я решила не давать парню возможности расслабиться.

– Вы ходите по дому в тапках?

Леонид положил ногу на ногу.

– Интересное начало беседы. Уж точно не в унтах!

– Но, выходя к гостям, вы переобуваетесь? – продолжала я. – Можете показать, в чем вы были сегодня вечером? Наверное, костюм, рубашка, галстук, но меня в первую очередь интересует обувь. Если сейчас мне откажете, я пойду к вашему отцу с этой же просьбой.

Лицо Леонида слегка вытянулось, но он не стал спорить, молча встал, поманил меня пальцем, пересек кабинет, толкнул дверь между книжными шкафами и вошел в соседнее помещение. Я, не теряя времени, поспешила за ним и очутилась в такой же огромной комнате.

Справа громоздилась двуспальная кровать под балдахином. Перед ней расстилался большой ковер, на нем стояла тумбочка с бронзовой лампой под розовым абажуром. На стене висела лазерная панель, ее окаймляли полки, на которых стояли солдатики, игрушечные машинки, паровозики, вагончики. Похоже, Алексей никак не мог вырасти из детских штанишек. И набор литературы в большом стеллаже, вблизи которого я находилась, оказался весьма странным. Комиксы, книги про животных, тома Жюля Верна и Майн Рида соседствовали с изданиями по психологии и медицине. Причем последние книги были не научно‑популярной литературой, а учебниками для студентов, аспирантов и ординаторов. Впечатлял и подбор дисков в высокой подставке. Классика российских и зарубежных мультфильмов, ленты про разбойников, ковбоев и пиратские издания «Казни», «Пытки». Мало найдется людей, способных наслаждаться зрелищем человеческих мучений.

Слева располагалась огромная, утопленная в полу ванна, на ее бортике теснилось такое количество гелей, шампуней, кремов, лосьонов, что с лихвой могло хватить для салона красоты. И вообще, я впервые видела санузел, который был ничем не отгорожен от спальни, правда ни раковины, ни унитаза тут не имелось. Очевидно, туалет находился за одной из дверей, которые темнели между полками с игрушками.

Леонид взялся за ручку одной створки, открыл ее, я поняла, что там скрывается гардеробная.

– Сейчас принесу ботинки, а ты пока угощайся! – неожиданно радушно предложил младший Верещагин и показал на стол, который громоздился между кроватью и ванной, потом зашел в хранилище одежды. До моего слуха донеслось шуршание.

Я увидела на круглой столешнице вазу с виноградом и поняла, что проголодалась. Вот только совершенно не люблю «дамские пальчики», меня больше привлекло содержимое большого подноса, который чьи‑то заботливые руки поместили на бортик мини‑бассейна. Там лежали невероятной красоты абрикосы, персики и непонятные круглые фрукты.