Канкан на поминках

Алена кивнула:

– Понятное дело, я не так выразилась. Но Антон никогда ничего не готовил! Максимум что мог – пельмени сварить или тосты поджарить, даже яичницу не умел сварганить. Чаще всего он брал готовое или в ресторане ел… И потом, ну зачем он полез в духовку, когда рядом СВЧ стоит? Намного же проще и быстрей в ней! В «Лысьве» духовка дрянь, часа два курочка готовилась бы…

– Может, у него женщина была в гостях, – предположила я, – она цыпленка и запекла, велела ему вытащить, ну и…

– Ну и что? – возмущенно воскликнула Алена. – Увидела, что случилось несчастье, и удрала? Бросила любовника умирать? Вы бы убежали?

– Нет, конечно, но бывают разные ситуации…

– Какие такие ситуации, – кипела бывшая жена Антона, – что должно произойти, чтобы бросить умирающего без помощи, одного, а?

– Ну, – промямлила я, – допустим, она замужем, побоялась приезда милиции, не хотела становиться свидетельницей… Объясняй потом супругу, что делала на квартире у постороннего мужика!

Алена возмущенно фыркнула:

– Из всех его баб, а поверьте, их целая армия, на такое была способна лишь одна дрянь, некая Репнина!

– Соня, – воскликнула я, – продавщица из цветочного магазина!

Собеседница поперхнулась:

– Вы ее знаете?

Я пожала плечами.

– Говорят, очень милая девушка, красавица!

– Милая? – побагровела Алена. – Дрянь подзаборная, сволочь последняя, гадина болотная!

– Зря вы так…

– Ничего себе зря, – Алена совершенно потеряла самообладание, – да из-за нее у нас семья разрушилась и…

– Хорошая пара никогда не разведется. Если мужик сбегал налево, – подлила я масла в огонь, – значит, были какие-то другие предпосылки для разрыва. Вот мой муж сбегает налево и приползает назад с виноватым видом, знает, лучше родимой жены не найти!

– Мой тоже так делал, – гневно воскликнула Алена, – только в недобрый час с Репниной познакомился! И как только мне в голову не пришло, что она могла там, на кухне, быть? И точно, это в ее стиле – удрать, бросив человека.

Я хотела сказать, что Соня мертва, но Алена просто не давала мне вставить слова в свой монолог.

– Дрянь, мерзавка, пробу ставить негде, она его другим человеком сделала! Из приличного мужика мерзавца вылепила!

– Ну уж вы слишком!

– Ничуть, – подскочила на стуле Алена и, перейдя на «ты», выпалила: – Вот слушай, что у нас стряслось! Какие бывают дряни редкостные…

Я взглянула в ее бледное лицо, покрытое лихорадочными, красными пятнами, в полыхавшие ненавистью глаза и вздохнула.

Наверное, сильно ее достала Сонечка Репнина, если Алена собирается выложить семейные тайны совершенно незнакомой женщине.

А может, просто устала носить груз в душе? Подругам жаловаться не с руки, в глаза пожалеют, а за спиной начнут сплетничать и посмеиваться… Сейчас же перед ней сидит тетка, которая гарантированно исчезнет навсегда после этой встречи… Кажется, в психологии это называется «эффект попутчика». Ну, когда люди, сев в вагон и развернув пакет с жареной курицей, начинают исповедоваться перед соседом по купе, великолепно отдавая себе отчет в том, что больше никогда не увидятся. Володя рассказывал, как однажды по дороге из Адлера в Москву один мужик, не зная, что случайный сосед милиционер, рассказал ему о том, как десять лет тому назад в состоянии аффекта убил жену и представил дело так, словно произошел несчастный случай…

Вот и Алене явно хотелось поплакать в жилетку.

– Ну? И какие же дряни случаются?

– Жуткие, – ответила продавщица, – только слушай!

Антон получил в свое время великолепное образование, окончил юридический факультет МГУ. Выпускники этого учебного заведения делают, как правило, хорошую карьеру, только у Селиванова она не слишком задалась. Несколько лет он безуспешно занимался адвокатской практикой. Но клиенты попадались малоденежные, в основном мелкие хулиганы, которым защитника нанимали родители, но даже эти простые, ясные процессы Селиванов, как правило, проигрывал. Чем-то раздражал он судей! Может, тихой, спокойной речью, изобилующей цитатами из римского права? Дамы средних лет, восседавшие в судейских креслах, с досадой морщились, заслышав всяческие «ab ovo», «alter ego» и «dura lex». А потом вламывали подзащитному Антона на полную катушку… За адвокатом прочно закрепилась репутация неудачника, парень сидел в юридической консультации, отвечая на вопросы граждан. Ни денег, ни славы, ни удовлетворения эта служба не давала.