Бабочка в гипсе

– Мы едем в управление, – с упорством ишака повторил Гладков. – Ты плохо представляешь, что у нас творится. Начальство стоит на ушах. В городе снайпер, это не шутка. Если в первый раз, когда орудовал Медведев, удалось скрыть серию от прессы, то теперь я не уверен, что журналюг удастся оставить за бортом.

– Никак не пойму: ты опасаешься за жизнь людей или решил потрафить своим боссам, которые боятся огласки? – спросила я.

Гладков резко встал:

– В городе снайпер! Он в любой момент может выстрелить на поражение.

– Значит, нужно предупредить население, – топнула я ногой. – Оповестить народ об опасности, попросить без необходимости не выходить из квартир.

Паша вынул из пачки сигарету:

– Посеять в городе панику? Поверь, это намного страшнее, чем убийца с винтовкой.

– Здесь не курят, – мстительно сказала я. – По-твоему, с десяток застреленных москвичей лучше, чем эвакуация населения?

Гладков воздел руки к потолку:

– Господи, дай мне терпения. Эвакуация! А о деньгах ты подумала? В какую сумму она выльется?

Я скрестила руки на груди:

– Отлично, давай разберемся, зачем городской казне миллионы? Чтобы обеспечить жизнь Москвы. А если в городе истребят население, то…

– Короче, ты отказываешься нам помогать, – перебил Паша.

– Нет, но считаю, что ты совершаешь ошибку, – мрачно ответила я.

– Поехали, – распорядился Гладков.

И как мне следовало поступить?

Через пятнадцать минут я взяла сумочку и пошла к двери.

– Бронежилет! – скомандовал Макс. – Где он?

– У батареи, на стуле висит, – ответила я, – сушится.

Павел легко взял безрукавку, быстро сдернул с меня свитер, надел на футболку средство защиты и закрыл защелки. Я вскрикнула.

– Кожу прищемил? – удивился Гладков.

– Горячо, – прошептала я, – железки нагрелись. Теперь я знаю, что ощущает цыпленок на раскаленной сковородке, когда его придавливают сверху грузом.

– Нет сил терпеть? – насупился Павел.

– Нормально, – чуть громче произнесла я. – Пойду к своей машине. Насколько я понимаю, Максима ты не приглашаешь?

Гладков развел руками:

– Выполняю приказ шефа.

– Мне надо в офис, – засуетился Макс. – Будете зазывать хлебом-солью, все равно откажусь, работы по ноздри.

– Можешь выгулять и накормить собак? – спросила я.

Приятель помахал рукой:

– Езжай спокойно, все будет сделано.

– Это она? – весьма невежливо спросил огромный, похожий на медведя, мужчина лет пятидесяти, когда Павел ввел меня в здоровенный кабинет, заставленный дубовой мебелью.

– Так точно, – отрапортовал Гладков. – Евлампия Андреевна Романова.

– Добрый день, – сухо кивнул его шеф.

Второй мужчина, в дорогом костюме и рубашке с галстуком, оторвался от кормления рыбок в аквариуме и приветливо представился:

– Арсений Леонидович Филатов, помощник Льва Георгиевича, впрочем, можно без отчества. Сеня.

В отличие от шефа, секретарь был длинноногим и тощим и смахивал на цаплю. Сходство с птицей усиливали длинный нос и нелепо изогнутые руки. Я решила продемонстрировать готовность к сотрудничеству:

– Тогда я Лампа.

– Вперед! – скомандовал Лев Георгиевич.

Мы прошли по короткому коридору мимо двух плотно закрытых дверей и в конце концов очутились в помещении, битком набитом компьютерами, телефонами, телевизорами и всевозможными коробочками с антеннами. Посередине на офисном стуле вертелся тощий парень, напоминавший геккона.

Мне стало смешно: не управление, а зоопарк. Лев – медведь, Сеня – цапля или, скорее, журавль, а теперь еще и ящерица.

Лев Георгиевич сухо кивнул компьютерщику и уставился мне в переносицу.

– Внимание! Ваша задача – продержать объект на линии как можно дольше. Скажите ему, что находитесь дома одна и готовы ему помогать.

– А вдруг снайпер проследил за Павлом и видел, как мы входили в управление? – резонно спросила я.

Компьютерщик втянул голову в плечи, Гладков попятился к двери. Мне стало понятно: шеф не терпит возражений, сейчас начнет метать громы и молнии.

Лев Георгиевич скрипнул зубами, но удержался от праведного гнева.

– Работаем по плану, без отсебятины. Берете трубку и отвечаете: «Слушаю. Нахожусь в квартире».

Я невольно обратила внимание на то, что запястье шефа украшают дорогие часы на светло-сером, каком-то не мужском ремешке, и кивнула:

– Хорошо, где текст?

Босс моргнул, медленно, словно уставшая черепаха.