Брачный контракт кентавра

– И кто вам насплетничал? – невежливо перебила я профессора.

– Сам понял, – угрюмо ответил Федор Сергеевич. – Татьяне сделали операцию по удалению аппендицита, и врач сказал мне, что у девочки резус отрицательный, а кровь четвертой группы, весьма редкой. Ирина из-за болезни часто сдавала анализы, я тоже знал свою группу крови. Не забывайте, я занимаюсь естественными науками. Тогда я и сделал вывод: рождение ребенка с такими данными от меня и Иры невозможно. Грубо говоря, если скрестить фасоль с цветной капустой, то должно вырасти нечто фасолекапустное, но никак не арбуз. Так что Таня была плодом с чужой бахчи.

– И вы не задавали Ирине вопросов? – поразилась я.

– Она была больна, я не хотел выяснения отношений в такой ситуации, – тихо произнес профессор. – И какой смысл в скандале? Развестись? Вынести сор из избы на всеобщее обсуждение?

– А после кончины супруги вы все же решили воспитывать Таню? – заморгала я. – Несмотря на то, что она вам не родная по крови?

Федор Сергеевич смял в кулаке пустую пачку, потом сказал:

– Самое отвратительное, что может сделать человек, – это выместить злость на ребенке. Таня ни в чем не была виновата, вот я и подумал: поставлю девочку на ноги, дам ей образование, устрою в жизни, пусть она считает меня, как и прежде, своим отцом. А что из этого получилось – вы знаете.

– Скажите, в тот год, когда с Мишей произошло несчастье, в Мопсине не пропадали подростки? – стараясь выглядеть спокойной, спросила я.

– Насколько помню, нет, – удивленно ответил профессор. – В поселке не было экстремальных происшествий до того, как убили Мишу. Хотя, конечно, всех деревенских сплетен я не знал. Мопсино – богом забытое, тихое место, мы там никогда даже дверей не запирали.

– Спасибо, – разочарованно поблагодарила я ученого. – А что за книгу все время читала Ирина?

Ответ оказался неожиданным:

– Жития святых.

– Простите? – не поняла я.

– Жития святых, – повторил Федор Сергеевич. – Ирина постоянно ходила в церковь, молилась. Ее мать была чрезвычайно набожной, с детства таскала дочь на службу.

– В Мопсине нет храма, – напомнила я.

– Правильно, но он есть в Казакове, – уточнил Федор Сергеевич. – Вот уж куда моя первая супруга бежала с энтузиазмом в любую погоду, невзирая на дождь, снег, мороз или жару. Думаю, даже ураган, извержение вулкана и прочие катаклизмы не остановили бы ее.

– Ирина была столь религиозна?

Профессор скривился и вдруг замкнулся.

– Простите, я разболтался, словно старая баба. Вас интересовало, приходила ли сюда Татьяна после освобождения? Нет. И я от нее никаких сведений не имею. Почему она указала мой адрес в качестве своего, не знаю. Но, если у нее хватит наглости позвонить в мою дверь, я никогда не впущу ту, кого некогда называл дочерью. А сейчас вынужден попросить вас удалиться.

Я встала.

– Извините, что отняла у вас много времени, но мне необходимо найти Татьяну.

– Понимаю, – кивнул Привалов, – это ваша работа.

– Еще раз простите, последний вопрос! – взмолилась я. – Куда могла пойти Татьяна?

Профессор поднялся из кресла.

– Мы не виделись много лет, и я, конечно, не в курсе, с кем убийца моего сына поддерживает отношения. Хотя… В Казакове есть приют для девушек, его организовал батюшка Иоанн. Татьяна туда в прежние времена часто ходила, у нее там вроде подруга была.

– Стефания? – обрадовалась я.

Федор Сергеевич усмехнулся.

– Милая, не полагаете же вы всерьез, что я, человек огромной занятости, мог запомнить имя какой-то девчонки и до сих пор хранить его в памяти? Поезжайте в Казаково, вероятно, Татьяна там. Если ее увидите, передайте: пусть даже не приближается к моему дому. Хоть по закону она искупивший вину человек, но я не желаю видеть убийцу своего ребенка.

Глава 14

День медленно клонится к вечеру. Я уже упоминала, что не являюсь церковным человеком, но отчего-то мне казалось, что верующие рано ложатся спать. Поэтому визит в Казаково я решила отложить на завтрашнее утро и прямиком направилась в Мопсино.

– Ну наконец-то! – закричала Лиза, сидевшая в гостиной у телевизора. – Неужели нельзя пораньше приехать домой? Вспомнить о несчастных, брошенных детях и поторопиться к ним?

Я покосилась на Лизавету. За последний год девочка сильно вытянулась, стала выше на голову, переросла и меня, и Катюшу, почти сравнявшись по росту с Костиным. Размер ноги у Лизаветы тоже скоро будет как у майора. Вовка носит ботинки сорок второго размера, а Лиза вчера обнаружила, что ей малы прошлогодние босоножки с маркировкой «40».