Брачный контракт кентавра

Так вот, если та собака хоть отдаленно напоминала Нюру, мне понятен ужас служивых. Интересно, где Лазаревы раздобыли этого монстра? Кто скрестил слона с бельевыми веревками?

Нюра зевнула во всю свою клыкастую пасть, я вздрогнула, сделала шаг, споткнулась о какой-то камень и беззвучно шлепнулась на газон.

– Ой, бедняжечка… – свистящим шепотом сказал Кирюша. – Наверное, больно!

– Ерунда, – ответила я, – угодила на ровное место и совсем не ушиблась.

– Я не о тебе, о Нюре говорю, – уточнил Кирик.

Я, кряхтя, приняла вертикальное положение.

– А с ней что?

– Ее Лазаревы на цепь привязали! Как думаешь, почему? – занервничал подросток.

– Понятия не имею. И думаю совсем о другом. Нам лучше побыстрее настричь шерсти и удрать, – напомнила я о программе действий.

Кирюша подошел к собаке и принялся бормотать что-то неразборчивое. Я внимательно оглядела весело помахивающую хвостом великаншу, решила, что самые красивые и длинные патлы расположены у нее на спине, отделила одну прядь и стала орудовать ножницами. Через пару секунд стало ясно: маникюрный прибор с маленькими загнутыми лезвиями абсолютно не подходит для стрижки собаки. Лезвия скользили по шерсти, мяли ее, но надрезать не могли. От напряжения у меня заболела рука. Я на мгновение прекратила попытки лишить Нюру клочка шерсти, вытащила пальцы из металлических колечек и пару секунд растирала нывшие фаланги. Потом решила продолжить занятие и поняла, что не помню, где остались ножницы.

Шерсть у Нюры была очень длинной и густой, я стала быстро перебирать ее пальцами в надежде обнаружить ту прядь, на которой, сомкнув лезвия, висели ножницы. Неожиданно собака дернулась.

– Стой смирно, – попросила я.

Нюра заворчала и энергично встряхнулась.

Я попыталась продолжить поиски, приговаривая:

– Сделай одолжение, не ворочайся.

Нюра замерла и начала медленно садиться, я лихорадочно шарила в стоге собачьей шерсти, ругая себя за то, что не взяла здоровенный садовый секатор, которым Катюша обрезает кустарники.

– Бедненькая! – слишком громко воскликнул Кирюша, и собака сорвалась с места со скоростью огня, бегущего по фитилю.

Я снова завалилась на газон и в процессе падения успела сказать Кирику:

– Ты же уверял, что Нюра сидит на цепи!

– Ага, – обалдело ответил Кирюшка. – Я ее отпустил.

– Зачем? – зашипела я.

– Пожалел, – признался он. – Дядя Игорь очень туго ошейник на шее затянул. Бедная Нюра вся красная была, потная и еле дышала.

– Никогда не встречала красного и потного пса, – обозлилась я. – Кстати, у собак нет потовых желез и изменение цвета кожи не видно под шерстью. Ну и что теперь делать, а? Мало того, что мы не успеем соорудить парик для Буратино, так еще и Нюра может пораниться – на ней висят ножницы.

– Ой, надо ее срочно найти! – испугался Кирюша.

Не успел он договорить, как из сарая послышался грохот.

– Она там, – оживился Кирюша и шмыгнул в темноту.

– Нюрка! – вдруг заорал мужской голос. – Ах ты чертова гадость! Чем занимаешься, падла?

Я приросла ногами к земле, слушая, как возмущается Игорь Лазарев.

Мы практически не знакомы с хозяином собаки, просто киваем друг другу при встрече. С псиной у нас более тесные, можно сказать дружеские отношения – Нюра порой забредает на наш участок и получает вкусные кусочки. И как мне объяснить свое присутствие ночью на чужой территории? Притвориться лунатиком? Загадочно закатить глаза и пробормотать: «Ах, простите, Игорек, шла к себе домой после свидания и случайно перепутала ваш садик с нашим. Правда, мы живем на противоположных концах поселка, но это ерунда», так, что ли? Или честно признаться: хотела отрезать у Нюры малую толику шубы на парик для куклы?

Все идеи были никудышными: я планирую прожить в Мопсине много лет и не хочу получить почетный статус местной сумасшедшей.

– Нюрка! – гаркнуло почти над моим ухом. – Ща разберемся!

Я вздрогнула. Момент для побега был упущен. Игорь совсем рядом, он бросится вдогонку и непременно меня поймает. Господи, что делать? И тут мой взгляд упал на собачью будку. Со скоростью ящерицы я юркнула внутрь и затаилась в самом дальнем углу.

Будучи женщиной, чей вес равен сорока пяти килограммам, я испытываю большие трудности при покупке одежды, мне подходят по размеру лишь наряды для тинейджеров. Но, учитывая факт, что я давно вышла из возраста школьницы, мне не к лицу носить мини-юбчонки и маечки, обтягивающие тело, как вторая кожа. Сколько раз я расстраивалась, услышав от продавщицы фразу: