Квазимодо на шпильках

Ночь она провела без сна, в душе ворочались тяжелые сомнения.

Измучившись окончательно, Рада решилась на отчаянный шаг. Узнать адрес Розалии Львовны оказалось плевым делом. Самое интересное, что квартира заведующей находилась в двух шагах от места жительства Рады, их дома стояли напротив друг друга. Мастерова отправилась к мужу Розалии Львовны.

Естественно, она не стала говорить тому правду, представившись покупательницей, которая хочет приобрести колечко.

Семен Кузьмич был страшно удивлен. Он впустил Раду в квартиру и воскликнул:

– Голубушка! Во-первых, моя жена ничего не продавала в последнее время, а во-вторых, она умерла. Кто дал вам наш адрес?

Рада принялась бойко врать:

– Ольга Лазарева, она приобрела у Розалии Львовны… браслет.

– Лазарева, Лазарева, – забормотал профессор, – мне не упомнить всех подружек Розы, только, наверное, это было давно?

– Да, – кивнула Рада, – но Ольга мне все время повторяла: «Хочешь эксклюзив, ступай к Баратянской, у нее антиквариат из Петербурга».

– Действительно, – подтвердил наивный Семен Кузьмич, – Розочка родом оттуда. Ее родители были ювелирами, и ей достались весьма неплохие вещи. Мы познакомились с женой уже в Москве, и ее драгоценности первое время нам сильно помогли. Денег не было, да откуда они у нищих молодых людей? Вот Розочка и продавала свои колечки, а мы жили на вырученные деньги, на них же и в кооператив вступили. Но потом материальное положение стабилизировалось, и жена перестала распродавать ценности. Я, знаете ли, испытывал некоторое неудобство из-за того, что одно время сидел на шее у супруги, и поэтому потом старался приобретать для нее украшения. Но увы, Розочка отдавала чужим людям семейные реликвии ради нашего счастья, а от меня получала не слишком дорогие вещички. Правда, последние лет пятнадцать, а то и больше, она ничего не продавала.

– Жалко, – фальшиво вздохнула Рада, – кстати, я тоже из Ленинграда, жила на Невском, а где обитала Розалия Львовна?

– На Петроградской стороне, – спокойно ответил профессор, не почувствовав никакого подвоха, – там есть такой дом, огромный, его местные жители «утюг» зовут, на первом этаже когда-то была аптека…

Рада чуть не вскрикнула. Именно об этом доме и говорила ее мать. Она словно услышала тихий голос покойной мамы: «Иду, иду, ноги заплетаются. А дом ее большой, «утюгом» все звали, издали видно. Такое иногда отчаяние охватывало. Вот оно, здание, кажется, на расстоянии вытянутой руки, а сколько еще ползти. И только когда показывалась разбитая вывеска «Аптека», я успокаивалась – все же дошла!»

– И вы ничего не сказали профессору? – тихо спросила я.

Рада покачала головой:

– Нет.

– Но почему?

– Пожалела старика. Поняла: он не в курсе дела, встретился с Розой после войны. Похоже, Баратянский порядочный человек.

– Его убили, – выпалила я.

– Как? – подскочила Рада. – Кто? Зачем?

На ее лице было выражение искреннего, глубокого удивления, и я внезапно с тоской поняла: не она стреляла.

– Кто-то взял снайперскую винтовку и застрелил Семена Кузьмича, выстрел сделали из окна дома, стоящего напротив.

Роза разинула рот.

– Вот это да! Прямо как в кино! Как же пуля так далеко долетела?

Я встала и подошла к окну. Легкий вздох разочарования вырвался из груди, перед глазами простирался небольшой сквер, за ним бежала дорога.

– У вас сколько комнат? – спросила я.

– Две, – удивленно ответила она.

– И они обе выходят на одну сторону?

– Да.

– А кухня?

– Тоже.

Я тяжело вздохнула:

– А ключ от чердака у вас есть?

– Какого?

– Ну вашего, где веревки для белья.

– А… нет!

– Где же вы белье развешиваете?

– У меня машина с сушкой, – недоуменно пояснила Рада, – а веревка в ванной висит. Да в чем дело?

Я снова села в кресло и попыталась дальше исполнить роль корреспондента.

– Вам никогда не хотелось убить Розу?

– Убить?

– Ну да, она же принесла столько страданий вашей матери.

– Что вы, – замахала руками Рада, – вот опозорить – да! Рассказать всем правду о мерзкой, не имеющей никаких моральных принципов особе, это с большой охотой. Но убивать! С чего вам в голову пришел такой ужас?

ГЛАВА 23

Еле живая от усталости, я вышла от Рады и, увидев вывеску «Кофе быстро», толкнула дверь в харчевню. Кофе и впрямь принесли быстро, более того, он оказался вкусным: крепким и не слишком сладким.