Цвет крови

— Я согласен.

— Мы с вами спустимся в отделение радиологии. Я сам проконтролирую обследование, — решительно заявил Касти.

Единственным, что внушало оптимизм, было небольшое количество мочи в мешочке.

Если у человека нет почки, мочиться он не может.

Лука оценил профессиональную добросовестность нефролога. Он все еще надеялся, что его проблемы вызваны тем, что врачи недостаточно следят за техническим персоналом, и он сам оказался лишь жертвой плохого контроля оборудования.

В зале радиологии, холодном и унылом, доктор и пациент около десяти минут ждали, чтобы радионуклиды, введенные через вену, достигли правой почки Луки.

По указанию Касти, техник приблизил уловитель к правому боку пациента и поймал сигнал, излучаемый технецием. Постепенно на экране появилось изображение. Нефролог, которого все больше охватывало смятение, рассматривал сегменты, вырисовывавшиеся на мониторе, выискивая контуры и светотени, пытаясь обнаружить очаги накопления технеция в области почки и не находя их.

Наконец выстроилось полное изображение, и Касти узнал причину недомоганий пациента, понял, почему больному с таким трудом удается прийти в себя и почему эхография не смогла обнаружить правую почку. Он упрекнул себя в легкомыслии и проклял Мага и его чертову самонадеянность.

Теперь нет способов исправить роковую ошибку. В качестве лечащего врача он должен помочь Луке Камби безропотно смириться со своей участью.

Информатор был «со стороны». Его имя и номер телефона пришлось узнать у одного из репортеров криминальной хроники. Тем не менее, когда Марко позвонил, чтобы назначить встречу, то принят был очень вежливо. У этого человека были свои причины вступить в контакт с журналистами. Но он заранее предупредил, что ему хотелось бы остаться неизвестным и ссылаться на него не следует. Лучшей гарантией для информатора оказались политические пристрастия «Воче», так как он вел в больнице борьбу с администраторами-коммунистами. Поэтому и согласился рассказать Марко о подземельях больницы и других больничных проблемах все, что тот пожелает услышать.

Источник информации служил руководителем сектора закупок и знал значительно больше, чем того желали его начальники. Судя по виду, за плечами у него было примерно пятьдесят нелегких лет. Седовласый и худой, в белой рубашке, он сидел у стола перед двумя компьютерами. Мужчина представился как Стефано. Марко знал его настоящее имя, но понял, что лучше его не упоминать.

— Итак, Стефано, что вы можете рассказать о подвальных помещениях больницы? — начал Марко заговорщицким тоном.

— А что, собственно говоря, вам хотелось бы узнать?

— Ну, скажем так… Вчера меня, к несчастью, туда занесло, а вот выбраться оказалось довольно сложно.

— Хм… Понимаю.

— Мне хотелось бы рассказать в статье о том, что произошло. Об особом мире, существующем под больницей, куда люди приходят, чтобы их вылечили, а не ограбили.

Увидев выражение лица Стефано, Марко засомневался в том, какую окраску следует придать статье.

— Только и всего? — спросил тот, улыбаясь.

— Ну, я не думаю, что администрация останется довольна, увидев завтра в газете статью и фото, — удивленно заметил Марко.

— Да без меня вы не сделаете ни единого снимка. Чтобы фотографировать там, внизу, вам нужен гид. Об этом мы договоримся после.

— Хорошо. Я понимаю, что это рискованно, но мне хотелось бы сфотографировать нескольких бродяг. Желательно, чтобы они при этом не напали на меня или не сбежали.

Стефано понимающе кивнул.

— Сообщить о том, что подвалы больницы заняты бомжами, — этого мало. Слишком мало. Внизу случаются вещи и пострашнее. Об этом знают и руководство больницы, и я, и десятки сотрудников. Но в целях экономии средств начальство бездействует. По крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не вынудит их к действиям.

— Это именно то, чего я добиваюсь.

— Да, но просто рассказать о бездомных недостаточно. В подвалах пьянствуют, употребляют наркотики, там совершаются кражи, нападают на медперсонал и врачей, портят больничное оборудование.

— Ага, я видел разбитые лампы, — сказал Марко.

— Если бы только лампы! Там, внизу, скрывается целая колония изгоев и преступников. В борьбе за существование они шантажируют администрацию. В течение последних двух лет неоднократно повреждались трубы отопления, холод стоял в палатах, лабораториях, даже в операционных. Это повторялось всякий раз, как только администрация добром пыталась освободить подвалы.