Верхом на «Титанике»

– Не дадите ее домашний телефон?

– Нет.

– Пожалуйста!

– Не положено, – меланхолично отозвался служащий.

Я вынул из кошелька купюру.

– Окажите христианское милосердие, мне очень надо.

Дядька цапнул ассигнацию со скоростью удава, заглатывающего кролика, повозил «мышкой» по коврику и по-прежнему бесстрастно сказал:

– Записывайте. Вам только телефон или адрес тоже?

– Если можно, все данные, – обрадовался я.

– Якиманка… – не повышая тона, начал диктовать администратор.

На телефонный звонок девушка не отреагировала, может, спала или вышла в магазин. Я сел за руль и покатил на Якиманку. Если Яны нет дома, я найду чем заняться, схожу в замечательный книжный магазин «Молодая гвардия» – пороюсь на полках. Очень люблю перелистывать новые издания, вдыхать аромат типографской краски и предвкушать встречу с увлекательным чтением.

Составив план действий, я добрался до квартиры медсестры и принялся жать на звонок. Хозяйка не торопилась открывать. Я, абсолютно не расстроенный откладывающимся свиданием, а скорее даже обрадованный, повернулся к лифту и хотел уже спуститься на первый этаж. «Молодая гвардия» тут в паре шагов, дойду до магазина пешком.

– Этта вы трезвонили? – рявкнули за спиной.

Я обернулся – в проеме беззвучно распахнувшейся двери маячила тумбообразная фигура, замотанная в махровый халат нелепой детской расцветки, на голубой ткани тут и там виднелись кошачьи морды с торчащими усами.

– На хрен ломиться, – продолжила негодовать Яна, – если я не открываю, значит, не желаю!

– Простите, я не хотел вас беспокоить.

– Ха, чуть палец о звонок не сломал! Кто вы ваще такой?

– Мне ваш адрес дал Валентин, – соврал я, – помните его?

– Конечно, нет, – скривилась Яна, – я столько уколов делала! Вам срочно? Если надо сейчас к больному идти, то двойной тариф.

– Слава богу, в нашем доме все здоровы.

– Тогда чего приперся?

– Вы разрешите войти?

– Еще че захочешь? Какавы с пирожными? Вали отсюда, пока я милицию не позвала!

– Яна, подождите!

– Че?

– Вы знакомы с Олесей Беркутовой?

Толстуха чихнула.

– Ну!

– Нам надо поговорить!

– Топай отсюда!

– Вы ведь дружили с Олесей!

– И че?

– Неужели не хотите помочь?

– За фигом ей моя помощь, – удивилась Яна, – у Олеськи ща сплошной шоколад!

– Так вы ничего не знаете?

– Че?

– Где Олеся?

– Дома небось, – растерянно ответила Яна, – мы, правда, поссорились чуток и не разговариваем. А че?

– Олеся умерла, – скорбно произнес я.

Яна сделала шаг назад.

– Не догоняю, – пробормотала она, – кто? Олеська?

– Да, – кивнул я.

– Померла?

– Да.

– Вау! Под машину попала! – взвизгнула Яна.

– У Олеси случился инсульт, – уточнил я.

– Брехня, – отрезала Яна, – у ней здоровье лошадиное. Ты ваще кто?

Я вынул удостоверение сотрудника частного детективного агентства и хотел представиться по всей форме, но Яна, глянув на ярко-красную обложку, живо сделала неправильный вывод:

– Ясно! Из ментовки!

Разубеждать девушку мне не хотелось, вспомнив, как ведет себя в подобных случаях мой лучший друг Максим Воронов, я насупился и сурово сказал:

– Разрешите войти, есть разговор.

– Куда ж деваться, – вздохнула Яна, – все равно вопретесь! Только на кухню двигайте, в комнате не убрано, болею я, простыла сильно.

Шмыгая для пущей убедительности носом, хозяйка привела «оперативника» на кухню.

– Под протокол говорить не стану, – вдруг заявила Яна, – хотите официально – зовите в отделение. И ваще, в ее делах я участия не принимала, ежели Олеську убили, то я ниче не знаю!

– К вам у нас нет никаких претензий, – доверительно сказал я, – и бумаг я не оформляю, заглянул поболтать по-человечески.

Яна села на табуретку.

– Лады. По-человечески, значит, по-людски. Водки хочешь?

– Спасибо, я за рулем.

Яна прищурилась.

– Сама не употребляю, для разговору предложила.

– Почему вы решили, будто Олесю убили? Я же сказал про инсульт.

Яна, не вставая с места, включила электрочайник.

– А не надо баб за дур считать, кабы Олеська от болячки загнулась, на фиг милиции беспокоиться? Нечисто дело!

– Вы давно с ней знакомы? – решил уточнить я.

– Так с училища, – ответила Яна, потом положила руки на стол, умостила на них голову и отчаянно зарыдала, перемежая всхлипы выкриками: – Леська! Дура! Ваще без понятия!