Сафари на черепашку

Маша выругалась и ушла. Наступило затишье. Грибков решил, что в «Геме» списали потраченную сумму, но сегодня Башлыкова вновь возникла на пороге с той же беседой и, опять не добившись успеха, удалилась.

– Я думал, вы хозяйка, – завершил рассказ Грибков, – Арапова.

– Откуда ты знаешь ее фамилию? – навострил я уши.

Алексей поправил красиво уложенные волосы.

– Навел о «Геме» кое-какие справочки, узнал много интересного. Начнут они меня травить – живо дерьмо на них вылью. Эх, они и не представляют, чего я нарыл.

– Что? – быстро спросил я.

– Информация продается, – сказал вымогатель.

– Сколько?

– Десять тысяч.

Я вынул кошелек и отсчитал купюры.

– Это чего? – усмехнулся Алексей.

– Рубли.

– Кому они нужны! Десять тысяч долларов.

– Ты с ума сошел! Представляешь, какие это деньги?

– Очень даже хорошо представляю – мне на ремонт хватит, а для вашей корпорации это копейки.

Я снова вынул удостоверение.

– Агентство «Ниро» принадлежит частному лицу и работает по просьбе клиентов. Мы не бедствуем, но и не являемся монополией типа «Газпрома».

Грибов взял пачку легкого, ментолового курева, внимательно поперебирал тоненькие, белые сигареты, выудил одну, чиркнул зажигалкой и заявил:

– Не надо мне ля-ля! Агентство «Ниро»! За идиота меня держите?

– Что вы, конечно, нет.

– Вот и не следует сейчас врать!

– Я сказал чистую правду! Предпочитаю никогда не лгать!

Алексей выбросил в окно недокуренную сигарету.

– Ага, кроме тех случаев, когда переодеваетесь в бабу.

Я набрал побольше воздуха в легкие и хотел пуститься в объяснения, но тут Грибков неожиданно спросил:

– Знаете, почему я начал вам все вываливать про «Гему»?

– Ну… думаю, из-за денег, – осторожно, боясь обидеть Алешу, ответил я.

– Верно, материальный стимул главный. Я сразу, как увидел вас, понял: это из «Моси», отреагировали на мое сообщение.

– «Моси»? Это что?

Парикмахер засмеялся.

– Да ладно вам комедию ломать. «Мось» – конкурент «Гемы», делает кучу лекарств, и от ожирения, в частности, тоже. Я звонил вам и обещал сообщить про заклятых друзей из «Гемы» много интересного. Поверьте, мухлеж с рекламой – это еще цветочки! Там такое имеется! Удивляет лишь одно, отчего Арапова до сих пор жива, ей давно следовало быть на кладбище! Кое-кто на ее семью большой зуб точит. В общем, хватит изображать из себя шпиона. Я обращался в «Мось» и предложил информацию, там подумали и решили провести разведку боем, вас прислали, в бабском обличье. Чума! Но меня трудно обмануть.

Я молчал, напоминать Алексею о том, что еще недавно он принял меня за Марину Арапову, не стоит.

– Десять тысяч баксов – и факты ваши! – спокойно договорил Грибков. – Ахнете, когда узнаете, о чем речь идет: конец «Геме» придет.

– И где гарантия, что вы не лжете?

– Несите деньги, не пожалеете.

– Давайте по частям.

– Нет!

– Извините, подобные суммы я не ношу с собой.

– Не беда, завтра привезете.

– Ладно, начинайте рассказ.

Грибов захохотал.

– Нашел дурака. Утром деньги – вечером стулья, надо черпать жизненный опыт у классиков литературы.

– Но мне нужно сегодня услышать от вас все!

Алексей глянул на часы.

– Ноу проблем, катите к начальству, доложите о моих условиях и возвращайтесь назад. Я собирался весь вечер сидеть дома. Ко мне клиентка сейчас приедет, у нее краска, стрижка с укладкой, на три часа работы, успеете смотаться.

Я поднялся и сказал:

– Хорошо, будь по-вашему, но мой начальник очень расчетливый человек, он никогда не раскошеливается просто так. Придется намекнуть ему, о чем пойдет речь. Что вы узнали? Налоговые махинации? Погибший по их вине Рамкин? Есть еще жертвы рекламного отдела? Можете назвать их список?

Алексей посмотрел в окно, потом потряс головой.

– Хорошо. Члены семьи Араповой замешаны в тяжком преступлении. Речь идет о… Остальное после получения денег. Можете так сказать своему начальнику: информация уникальна, используя ее, вы легко отобьете у «Гемы» клиентов. Больше ни слова!

* * *

Сев в машину, я моментально связался с Норой.

– Давай домой, – немедленно приняла решение хозяйка, – этот пакостник что-то знает. Не задерживайся. Кстати, тебя разыскивает Николетта, страшно злится, буквально рвет и мечет, в особенности ее бесит, что ты отключил мобильный.

– Вы же знаете, что во время беседы с тем или иным человеком я всегда отсоединяюсь от мира, – я невесть зачем стал оправдываться, – внезапный звонок может помешать разговору, но в машине я всегда включаю телефон.