13 несчастий Геракла

Убедившись, что в спальне денег нет, я перебрался в санузел. Осмотрел бачок унитаза и крохотный шкафчик, затем замер перед корзиной для грязного белья. Делать нечего, придется пройти и через это испытание. Я откинул крышку и двумя пальцами начал вытаскивать рубашки и трусы. Да, похоже, Лариса напрочь забыла про стирку!

Внезапно рука наткнулась на нечто мягкое, шелковистое, нежное, словно тельце новорожденной мыши. В полном недоумении я вытянул вещь наружу, встряхнул ее и вздрогнул.

Это оказалось серое шелковое сильно измятое платье, сшитое по моде начала XX века. Оно было обильно украшено оборочками и рюшами. В полном обалдении я расправил его и обнаружил, что на рукаве чернеет дырка. Очевидно, тот, кто надевал платье, зацепился за гвоздь и вырвал клок. Или это был куст?

В голове тут же выстроилась логическая цепочка. Женщины в доме боятся Глафиры, она уже являлась Ларисе Викторовне и Кларе. Они обе абсолютно одинаково описывали привидение: фигура с закрытым густой вуалью лицом, в сером платье с несчетным количеством оборок.

Значит, они и в самом деле видели Глафиру! Вернее, Валерия, который, обрядившись вот в это платье, бродил сначала под окном у Ларисы, а потом у Клары.

Я принялся рьяно потрошить корзину для белья и сразу нашел серый полупрозрачный платок, служивший «Глафире» вуалью.

Я быстро запихнул грязные шмотки в корзину, схватил платье и платок и выглянул в коридор: никого. Стараясь не топать, я перебрался в свою комнату, сунул находки в пакет и, позвонив Норе, помчался к машине.

Хозяйка, выслушав рассказ, повертела платье в руках.

– Интересно, однако, – задумчиво протянула она.

– Зачем он их пугает? – пробормотал я. – Какова цель? Просто издевается?

– Ну, исходя из того, что несчастная горничная Катя погибла, а Маргарита в коме, вряд ли этот маскарад можно считать обычным розыгрышем. И кто же эта дрянь?

– Вы о ком?

– О Глафире.

– Не понял.

– Интересно, кто разгуливает в платье, доводя людей до обморока?

– Но это же ясно, – воскликнул я, – Валерий! Одежду-то я нашел у него в корзине.

Нора хмыкнула:

– Ваня, задействуй логику. Ты только что мне рассказывал, какой невероятно аккуратный человек Валерий.

– И что?

– Разве он мог вот так скомкать платье?

Я вспомнил, что даже в корзине вещи лежали педантично сложенными, и возразил:

– Ну… всякое случается, ведь оно валялось среди предназначенного для стирки белья, хотя…

– Вот еще одно странное обстоятельство, – кивнула Нора. – Посуди сам: Валерий очень хитер, он профессиональный игрок, но в доме, насколько я поняла, никто и не догадывается о его страсти. Он сумел соблюсти полнейшую тайну в течение не одного года, он крайне осторожен и вдруг запихивает в корзину это платьишко. Не думаю, что Валерий жаждет разоблачения, как считаешь?

– Похоже, что так, – признал я ее правоту.

– То-то и оно, – кивнула Нора, – прятать платье в корзине очень глупо, Лариса Викторовна начнет собирать белье для стирки и тут же обнаружит его. Ну и каковы ее действия?

– Начнет кричать.

– Правильно. Уж, наверное, Валерий подумал бы о таком исходе событий. И потом еще одно. Это что?

Задав последний вопрос, Нора принялась размахивать платком.

– Вуаль, которой он прикрывал лицо, чтобы остаться неузнанным.

– Ты ее внимательно осмотрел?

– Зачем? – пожал я плечами. – Карманов там нет, просто квадратная тряпка.

– А вот тут ты допустил ошибку! – радостно воскликнула Элеонора. – Эта штукенция прямо указывает, что Валерий не переодевался Глафирой.

Нора всегда ухитряется меня удивить.

– И каким же образом? – воскликнул я.

– Смотри сюда, – велела хозяйка, – что на этой стороне?

– Да ничего.

– Чистый платок?

– На первый взгляд да, – осторожно ответил я.

– На второй тоже, – ухмыльнулась хозяйка, – а теперь я его переверну. Ну как?

– Ничего не вижу.

– Ваня, открой глаза!

– Право же…

– С тобой иногда бывает невыносимо тяжело, – простонала Нора, – ну, смотри.

И она ткнула пальцем в небольшое, едва заметное пятно.

– Что это, по-твоему?

– Понятия не имею, вроде мел…

– Ваня! Это пудра.

– Какая? – Я окончательно перестал что-либо понимать.

– Вот марку не назову, – покачала головой Нора. – Понимаешь теперь?

– Не очень.

– Ваня! Лицо платком прикрывал человек, нос и щеки которого были сильно напудрены. Часть косметики осела на ткани. Очень часто макияж пачкает одежду, кофты, пуловеры, пиджаки. Некто, решивший прикинуться Глафирой, был женщиной. Я не встречала мужчин, кроме звезд шоу-бизнеса, которые бы пудрились. Негодяйка сначала исполнила свою роль, потом решила, что продолжать забаву опасно, и подсунула одеяние Валерию в надежде на то, что Лариса найдет его и устроит дикую истерику. Только про то, что макияж оставит на вуали следы, не сообразила. Вот так и ловят преступников, уликой может стать все, что угодно.