Конкуренты

— Ты понимаешь… — Валентин взял опять зазвонившую трубку, привстал, заглянул из кухни в комнату — где у кровати стояла телефонная база. — Я, конечно, звонков всегда жду. Работа такая…

Телефон снова тренькнул.

— Вот только я вчера выключил телефон, — сказал Валентин. — Провод выдрал из базы. Я так всегда делаю, если работы много или она интересная.

— И не включал? — Лена прищурилась.

— Нет. Не включал. Точно тебе говорю.

Телефон продолжал звонить.

— Я же тебе советовала — «не выходи никуда», — пробормотала Лена. — Ну возьми теперь… что уж.

Валентин поднес трубку к уху и только после этого нажал кнопку приема. Будто боялся упустить хоть слово.

В трубке стояла глубокая, давящая тишина. Есть такая особая тишина — замкнутого пространства, морской раковины, пустой комнаты…

Кто-то шумно вздохнул в микрофон.

— Алло, — сказал Валентин.

— Не валяй дурака, Валик, — тихо сказали в трубку. — Ну зачем тебе это?

— Что «это»? — спросил Валентин.

— Направо посмотри.

Валентин посмотрел.

Лена сидела и смотрела на него.

На ее лбу горела красная точка.

— Вот это. Эта женщина.

Видимо, что-то изменилось у него в лице. Или Лена что-то почувствовала… заметила отблеск.

Она мгновенно сдвинулась вбок и легла на пол.

Валентин не колебался — плюхнулся рядом, не выпуская трубку.

Теперь из окна их не было видно.

— Не ушиблись? — заботливо спросили его.

— Ты, тварь… — прошептал Валентин.

— Не надо ругаться.

«Дзик!» — стекло в окне тонко звякнуло. А на столе звонко разлетелась на кусочки кофейная чашка.

Валентин и Лена переглянулись. Валентин нажал на трубке кнопку спикерфона. Лена кивнула — поняла.

«Дзик!» — «Звяк!»

Вторая дырочка в стекле. Вторая чашка.

— Не валяйте дурака, — почти ласково сказали Валентину. — Нравится — играйте, не нравится — не играйте. Никто никого ни к чему не принуждает. Просто не надо делать глупостей. Не старые люди, вам еще жить и жить… по-хорошему.

В трубке забикало.

Валентин нажал на отбой. Спросил:

— Голос знакомый?

— Нет, — с сожалением ответила Лена.

— И мне нет… — Валентин поколебался и начал приподниматься.

— Идиот? — Лена дернула его за рубашку.

— Ты что, думаешь, снова выстрелят?

— Я советую полежать. И довольно долго!

Говоря, она засунула руку в карман ветровки, достала оттуда сложенный листок и огрызок карандаша. Быстро написала несколько строчек, сунула листок под нос Валентину.

Тот прочитал:

1. Лежать! Не вставать и молчать! Только подыграй мне!

2. Через минуту тихо ползи к двери. Так чтоб не видно было в окна.

3. Я за тобой.

4. НАДО СМАТЫВАТЬСЯ!!!

— Мне, блин, такие игры на фиг не сдались! — очень эмоционально выкрикнула Лена. — Какого черта я к тебе поехала, дура… Ведь уже намекали…

— Вот и не ехала бы! — поддержал Валентин. — А мне зачем все это? Я и не играл-то толком!

— Может, милицию вызвать? Не хочу я вставать…

— А если они на это обидятся? Может, лучше отлежимся?

Лена кивнула и показала большой палец — «молодец!»

Под коленку Валентину капнуло со стола. Он повернул голову — на краю нависали капли кофе. Он поморщился и убрал ногу.

А потом медленно и тихо пополз.

В комнате окна задернуты, шторы плотные. Но если следят с инфракрасным прицелом — то увидят силуэты.

Лучше все-таки не вставать.

Блин… как в кино!

А что делать, когда доберутся до двери? Просто выходить?

Он постарался выбросить этот вопрос из головы. Будем решать проблемы по мере поступления…

Валентин полз, следом, распластавшись, ползла Лена. Валентин ощутил невольный укол совести за то, что так редко, по-холостяцки, мыл пол.

Впрочем, жизнь вообще редко предполагает, что придется ползать по полу.

В прихожей у дверей Валентин позволил себе встать. Смотреть на вползающую Лену было неловко, но проявлять излишнюю галантность невозможно — если бы он не встал, они бы вдвоем в крошечной прихожей не развернулись.

Лена встала, провела рукой по куртке, глянула на ладонь. Уничижающе посмотрела на Валентина.

Он развел руками.

Лена запустила руку за спину, под куртку. И… достала пистолет.

Валентин вздрогнул. В оружии он разбирался как большинство мужчин — в армии стрелял из автомата (да и то нечасто), будучи взрослым пару раз стрелял по мишеням на стрельбище. На его взгляд, пистолет был настоящий.