Звёздная Тень

— Ну как? — спросил снизу Галис.

— Очень любопытно, — буркнул я. Интересно, он меня слышит?

Кабина очень небольшая, по сравнению с ней внутри скаута Геометров просторно. Есть пульт… и на нем две воронки с серебристо-ртутной жидкостью!

— Разберешься с управлением? — поинтересовался Галис. — Или опять незнакомая система?

Может быть, он меня все-таки подозревает?

Резким движением я опустил ладони в терминалы.

Колющая боль. Короткое головокружение. Я буквально чувствовал, как «дельта» сливается с моим сознанием.

Пилот?

«Да».

Какова степень ее разумности? Что это — кастрированный компьютер Геометров, полноценная личность, примитивная управляющая система?

Мы едины.

«Едины», — согласился я.

Словно обвал — лавина звуков, образов, ощущений. Нет, «дельта» не была разумной. Лишь придаток к телу… но какой придаток!

Я видел сквозь стены ангара. Ощущал движение машин по улицам городка. Слышал дыхание Галиса и шорох веток на деревьях. Мир стал огромным, доступным, подвластным. Даже в корабле Геометров у меня не было ощущения такой силы… И в то же время — что-то оставалось отсеченным, недоступным. Например — звезды. Словно «дельта» жила вполсилы.

— Машина контролируется не полностью, — сказал я. Не губами, а металлическим телом машины. Слова прокатились по ангару возмущенным ревом, Галис поморщился.

— Соизмеряй силу, Петр. Да, часть функций блокирована. Я не совсем уверен в тебе. Но для боевого патрулирования тебе возможностей хватит.

Я не обращал внимания на его слова. Хотелось опробовать хотя бы имеющиеся силы. Двинуться… взлететь… пронзить небо тяжелым ударом, сминающим скалы, сжигающим воду…

— Хватит. Для начала — хватит. Выходи.

Хотелось возразить. Не словами — действием. Взмыть сквозь хрупкий потолок, насладиться подвластной стихией…

Я опомнился в последнюю секунду. Галис, похоже, именно такого поступка и ждал. С сожалением, почти с физической болью, я рванулся из слишком могучей для меня «дельты». Мир с беззвучным воплем свернулся в крошечную точку кабины. Меня била дрожь, кресло, уже закутавшее меня плотным коконом, медленно расслаблялось.

— Выходи! — повторил Галис.

Кабина неохотно открылась. Я поднялся, с удовольствием поймав взгляд Галиса, обманутого в лучших надеждах. Скользнул вниз по гибкому языку трапа.

— Хорошая машина, капитан. Спасибо.

Галис молчал.

— Что-то не так?

— Я был уверен, что ты ее не удержишь, — очень спокойно сказал капитан.

— Почему это?

— Она застоялась. Полгода в ангаре, без вылетов, без пилота. «Дельта» создана для боя, она давит на сознание.

— Зачем? — тихо спросил я.

— Если бы ты взлетел, я… остановил бы ее, — Галис смотрел мне в глаза. — Нам не нужны пилоты, не способные контролировать доверенное им оружие.

— Добрый ты, как погляжу.

Я и сам не заметил, как стал говорить с капитаном в тех же интонациях, что и Снег.

— Кто-то должен быть добрым, — в тон мне сказал Галис. — Хорошо. Я доволен, что ты справился. Теперь запомни. Это — твоя машина. Ты — мой пилот. Я — твой царь и бог. По тревоге ты занимаешь свое место в течении двух минут. Сидишь в кабине и ждешь. Получив задание — выполняешь. Расширять рамки приказа не советую, не выполнять его — тем более. Нарушение я могу простить. Но могу и не простить. Ты никогда не будешь знать, что последует за проступком.

Он повернулся и вышел.

Прекрасный инструктаж.

Очень хороший мир.

И самое страшное — что я слушал его слова чуть ли не с радостной дрожью!

Как там говорится про Тень? Полная свобода и счастье? Неограниченные возможности развития и самосовершенствования?

Дед, как мне тебя сейчас не хватает…

И не такого, каким ты стал — ехидным циником, заточенным в чужое тело. Тебя — прежнего. Как в детстве. Пусть преследующего свои цели. Но всегда готового приласкать, утешить… и дать ответ. На любой вопрос.

Зря ты кокетничал, дед. Из тебя бы вышел великолепный Наставник. Может, я потому так не люблю Геометров, что в каждом из них вижу тебя. Это ведь такой беспощадный наркотик — любовь. Особенно — любовь настоящего Наставника. И можно сколько угодно говорить, что наркотики — зло, но попробовав их однажды, ты обречен. Даже отказавшись от сладкого дурмана, даже прокляв его — будешь вспоминать, будешь корчиться в муках от желания снова ощутить — беззаботную эйфорию травки, буйное всемогущество экстази, душевную проникновенность алкоголя… теплую ласку воспитания…