Осенние визиты

– Вам помочь чемодан поставить?

– Что?.. спасибо. Я сейчас, достану…

Поезд дернулся. Ярослав тревожно глянул в окно на заскользивший перрон. Очень весело получится, если Визитер отстанет. Что он будет делать в Москве?

Впрочем, занятие найдется. Попить водки со Скицыным, вина с Озеровым, потрепаться о фантастике и услышать полный набор столичных новостей, выклянчить из какого-нибудь издательства аванс под очередной роман… какой роман?.. а, придумать никогда не поздно…

На мгновение он почувствовал облегчение. Визитер исчез из его жизни как дурной сон. Затерялся в городе на северных окраинах Казахстана. Пообвыкнется, найдет хорошую девушку, устроиться на работу…

Ему снова захотелось смеяться.

В незакрытую дверь протиснулся Слава. С арбузом под мышкой и тяжелым, жалобно звякнувшим пакетом в руках.

– Что, потерял?.. Здравствуйте.

– Здравствуйте, – девушка растерянно посмотрела на него, потом на Ярослава, снова на Визитера. Неуверенно улыбнулась.

– Познакомь с гостьей, – опуская арбуз на полку, сказал Слава.

– А мы еще не успели познакомиться.

– Ох, джентльмен… Я – Слава. А этот заторможенный товарищ – Ярик.

– Тоня. Вы близнецы?

– Ну, в какой-то мере, – Визитер кивнул. – Я младшенький, он старшенький. Более мудрый и печальный, но вы на него не сердитесь.

Тоня засмеялась.

– Ой, я даже растерялась. Никогда не встречалась со взрослыми близнецами.

– Все, упущение исправлено.

– У нас в школе есть двое близнецов, но они совсем непохожие. Небо и земля.

– Вы учительница?

– Да, русский язык и литература…

Слава замахал руками.

– Не пугайте, Тоня! Я всегда боялся писать сочинения! Можно сесть?

– Садитесь, Слава, – Тоня безуспешно попыталась придать голосу строгий тон. – Ой, как забавно…

– И не говорите… давайте на ты?

– Конечно…

– Тоня, отметим знакомство?

Визитер жестом фокусника извлек из пакета бутылку шампанского и бутылку вина. Отложил пакет, едва ли ополовиненный.

– Ребята, я не пью…

– Да и мы не пьем. Дорогу коротаем. Ярик, не сиди столбом, а? Достань колбаски, шоколадку для Тони…

– У меня курица есть, еще горячая, – торопливо сказала девушка.

– Тоня, вы волшебница. Курица в поезде – это птица счастья, – серьезно произнес Слава.

– Такая же синяя… – одними губами прошептал Ярослав, открывая сумку.

Часть четвёртая. «Альянсы»

0

Они встретились в маленькой кафешке, которую Илья частенько использовал для подобных дел. Он не терял времени даром и успел пообедать, когда к нему за столик подсели двое – молодой парень с лицом, не обезображенным печатью интеллекта, и серенький, неприметный мужчина.

– Привет, Корректор, – обронил мужчина. Кивнул парню: – Давай, чего-нибудь пожевать организуй…

Илья кивнул, не отрываясь от тарелки. Аппетит был зверский. Видимо, из-за стимулятора. Впрочем, он же, наверное, и заглушал боль в распухшем и, очевидно, сломанном носу, делал ее неприметной, мелкой. Кровь перестала идти давно – у Карамазова была прекрасная свертываемость.

Забавно, что Плюгавый узнал его рабочее прозвище. Забавно…

– Привет, Харин, – отодвигая тарелку, сказал Илья. – Как, с ремонтом закончил? Уютнее в хате стало?

Мужчина вздрогнул, покачал головой. С легким восхищением сказал:

– Крут. Крут ты, Корректор. И смел.

– Те, кого я боюсь, долго не живут.

Харин посмотрел ему в глаза, отвел взгляд.

– Как ты мое имя узнал?

– Я же тебе не задаю этот вопрос? К делу.

– К делу… легко сказать. Ты бы еще базуку попросил.

– Может и попрошу. С этой просьбой справился?

Харин быстро оглянулся, чуть понизив голос сказал:

– «Стечкин» и «Клин»… «Клина» нет.

– Жаль.

– «Кедр» возьмешь?

– Я с ним не работал.

– Не сложнее, поверь. И лучше.

Илья пожал плечами – посмотрим…

– Сколько?

– Две.

Карамазов покачал головой.

– Разговор был о другой цене. Совсем о другой.

– Срочность, друг мой. Срочность.

– Две сотни скинь. Я на мели остаюсь.

Харин даже руками развел от несерьезности предложения.

– Да ты что, Корректор? Опомнись. По два магазина на ствол!

– Сотню скинь. У меня больше нет.

– Не могу, поверь.

Илья молча снял с руки часы, положил на стол перед Хариным. Тот недоуменно взглянул на циферблат:

– Полчетвертого… ты что?

– Они стоят две сотни. И штука девятьсот зелеными.