Дневник мага

– Я очень устал.

– Не беспокойся. Я научу тебя вбирать энергию из всего, что окружает нас.

И он научил меня ДУНОВЕНИЮ RAM.

Я делал это упражнение в течение пяти минут, и мне в самом деле стало легче. Я поднялся, оделся, взял свой заплечный мешок.

– Поди сюда, – сказал Петрус.

Подойдя к краю обрыва, я увидел под ногами рычащий водопад и спросил:

– Правда ведь, если глядеть отсюда, кажется, что одолеть его ничего не стоит? Не то что при взгляде снизу, а?

– Совершенно верно. И если бы я показал тебе его отсюда, то предал бы тебя. Ты не смог бы оценить свои возможности.

Я все еще чувствовал слабость и повторил упражнение. И вот мало-помалу Вселенная пришла в согласие со мной и проникла мне в душу. Я спросил Петруса, почему не обучил он меня этой премудрости раньше – ведь на Пути Сантьяго не раз уже нападали на меня и усталость, и душевная вялость.

– Потому что ты их не показывал, – со смехом ответил мне проводник и осведомился, остались ли еще у меня вкуснейшие бисквиты, купленные в Асторге.

Ритуал «Дуновение RAM»

Сделать глубокий выдох, постаравшись полностью освободить легкие. Потом медленно вдыхать, одновременно поднимая руки. Во время вдоха сосредоточиться на ощущении того, что внутрь проникают любовь, мир, гармония со всем Мирозданием.

Задержать дыхание и не опускать руки на максимально долгое время, наслаждаясь внутренней и внешней гармонией. Почувствовав, что наступил предел, – сделать быстрый выдох, одновременно произнося слово « RAM».

Повторять в течение пяти минут.

Безумие

Три дня подряд мы совершали то, что вполне заслуживало названия «марш-бросок»: Петрус поднимал меня до рассвета, а останавливались мы лишь в девять вечера. Привалы были короткими – только чтобы подкрепиться немного, тем более что «сиесту» во второй половине дня мой проводник отменил уже давно. Мне порой чудилось – он выполняет какую-то таинственную программу, о которой мне знать не положено.

Кроме того, он вообще разительно переменился. Сначала я относил это на счет тех сомнений, что зародились во мне во время истории с водопадом, но потом понял – нет, не в этом дело. Он стал до крайности раздражителен и несколько раз в день поглядывал на часы. Я напомнил ему его же собственные слова: каждый сам определяет для себя понятие «время».

– Ты умнеешь день ото дня, – отвечал он. – Поглядим, сумеешь ли, когда понадобится, применить свой ум к делу.

Но однажды к вечеру меня до такой степени вымотал ритм нашего движения, что я просто-напросто не смог подняться. Тогда Петрус велел мне снять рубашку и прижать позвоночник к стволу дерева. Я постоял несколько минут и сразу же почувствовал себя лучше и бодрей. Петрус объяснил, что растения, а особенно старые деревья, наделены способностью передавать гармонию, если прижаться к стволу нервным центром, и несколько часов подряд рассказывал о физических, энергетических и духовных свойствах флоры.

Все это я уже где-то читал в свое время, а потому ничего не записывал. Однако речь Петруса не пропала втуне – благодаря ей я избавился от ощущения, что он за что-то злится на меня. К его молчаливости я стал относиться с большим пониманием, а он старался быть приветливым и доброжелательным, насколько это позволяло ему скверное настроение, в котором пребывал он теперь постоянно.

Как-то утром мы вышли к мосту – непомерно большому для той речонки, через которую он был переброшен. День был воскресный, час – ранний, а потому все кафе и бары в городке были еще закрыты. Мы присели на берегу.

– У человека и у природы – схожие причуды, – попытался я завести разговор. – Человек возводит прекрасные мосты, а природа меняет направление рек.

– Река обмелела от засухи, – ответил Петрус. – Доедай свой сэндвич, пора идти.

Я решил осведомиться, почему такая спешка.

– Ты ведь знаешь, я уже давно здесь, на Пути Сантьяго, – ответил он. – А в Италии у меня множество дел брошено на середине. Хочу поскорее вернуться.

Эти слова меня не убедили. Может, это и правда, да только не вся правда. Я начал было допытываться, но Петрус ушел от ответа и заговорил о другом:

– Что ты знаешь про этот мост?

– Ничего. Даже если принять, что уровень воды понизился от засухи, мост все равно чересчур велик. Я все-таки склонен думать, что река пошла по другому руслу.