Сероглазый король

* * *

• Когда в мрачнейшей из столиц
• Рукою твердой, но усталой
• На чистой белизне страниц
• Я отречение писала,

• И ветер в круглое окно
• Вливался влажною струею, —
• Казалось, небо сожжено
• Червонно-дымною зарею.

• Я не взглянула на Неву,
• На озаренные граниты,
• И мне казалось – наяву
• Тебя увижу, незабытый…

• Но неожиданная ночь
• Покрыла город предосенний.
• Чтоб бегству моему помочь,
• Расплылись пепельные тени.

• Я только крест с собой взяла,
• Тобою данный в день измены, —
• Чтоб степь полынная цвела,
• А ветры пели, как сирены.

• И вот он на пустой стене
• Хранит меня от горьких бредней,
• И ничего не страшно мне
• Припомнить – даже день последний.

1916

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ

Н.В.Н.

• Уже кленовые листы
• На пруд слетают лебединый,
• И окровавлены кусты
• Неспешно зреющей рябины,

• И ослепительно стройна,
• Поджав незябнущие ноги,
• На камне северном она
• Сидит и смотрит на дороги.

• Я чувствовала смутный страх
• Пред этой девушкой воспетой.
• Играли на ее плечах
• Лучи скудеющего света.

• И как могла я ей простить
• Восторг твоей хвалы влюбленной…
• Смотри, ей весело грустить,
• Такой нарядно обнаженной.

1916

* * *

Н.В.Н.

• Все мне видится Павловск холмистый,
• Круглый луг, неживая вода,
• Самый томный и самый тенистый,
• Ведь его не забыть никогда.

• Как в ворота чугунные въедешь,
• Тронет тело блаженная дрожь,
• Не живешь, а ликуешь и бредишь
• Иль совсем по-иному живешь.

• Поздней осенью, свежий и колкий,
• Бродит ветер, безлюдию рад.
• В белом инее черные елки
• На подтаявшем снеге стоят.

• И, исполненный жгучего бреда,
• Милый голос как песня звучит,
• И на медном плече Кифареда
• Красногрудая птичка сидит.

1915

* * *

• Вновь подарен мне дремотой
• Наш последний звездный рай —
• Город чистых водометов,
• Золотой Бахчисарай.

• Там, за пестрою оградой,
• У задумчивой воды,
• Вспоминали мы с отрадой
• Царскосельские сады,

• И орла Екатерины
• Вдруг узнали – это тот!
• Он слетел на дно долины
• С пышных бронзовых ворот.

• Чтобы песнь прощальной боли
• Дольше в памяти жила,
• Осень смуглая в подоле
• Красных листьев принесла

• И посыпала ступени,
• Где прощалась я с тобой
• И откуда в царство тени
• Ты ушел, утешный мой.

1916

* * *

• Бессмертник сух и розов. Облака
• На свежем небе вылеплены грубо.
• Единственного в этом парке дуба
• Листва еще бесцветна и тонка.

• Лучи зари до полночи горят.
• Как хорошо в моем затворе тесном!
• О самом нежном, о всегда чудесном
• Со мной сегодня птицы говорят.

• Я счастлива. Но мне всего милей
• Лесная и пологая дорога,
• Убогий мост, скривившийся немного,
• И то, что ждать осталось мало дней.

1916

* * *

• Подошла. Я волненья не выдал,
• Равнодушно глядя в окно.
• Села, словно фарфоровый идол,
• В позе, выбранной ею давно.

• Быть веселой – привычное дело,
• Быть внимательной – это трудней…
• Или томная лень одолела
• После мартовских пряных ночей?

• Утомительный гул разговоров,
• Желтой люстры безжизненный зной,
• И мельканье искусных проборов
• Над приподнятой легкой рукой.

• Улыбнулся опять собеседник
• И с надеждой глядит на нее…
• Мой счастливый, богатый наследник,
• Ты прочти завещанье мое.

1914

МАЙСКИЙ СНЕГ

• Прозрачная ложится пелена
• На свежий дерн и незаметно тает.
• Жестокая, студеная весна
• Налившиеся почки убивает.

• И ранней смерти так ужасен вид,
• Что не могу на Божий мир глядеть я.
• Во мне печаль, которой царь Давид
• По-царски одарил тысячелетья.

1916

* * *

• Зачем притворяешься ты
• То ветром, то камнем, то птицей?
• Зачем улыбаешься ты
• Мне с неба внезапной зарницей?

• Не мучь меня больше, не тронь!
• Пусти меня к вещим заботам…
• Шатается пьяный огонь
• По высохшим серым болотам.

• И Муза в дырявом платке
• Протяжно поет и уныло.
• В жестокой и юной тоске
• Ее чудотворная сила.

1915