Вечный любовник

Сюлли заволновался. Так как король был свободен, надо было привезти в Париж Марию Медичи, чтобы оформить брак между нею и Генрихом.

Сюлли поделился своими планами с королем.

– Сир, вы знаете, в каком состоянии наша казна. Неужели собираетесь спокойно смотреть, как герцог Савойский занимает наши земли, которые он у нас отвоевал? Терпеть это нельзя. Затронута честь Франции. Савойский твердо решился оставить Салюццо за собой, а ваше величество знает, какое важное стратегическое значение имеют для нас эти территории.

– Мне это прекрасно известно. Мы должны быть готовы начать войну, если нам не удастся заключить с Савойским выгодную сделку.

– Заключить сделку при пустой казне, сир, весьма непросто. А для пополнения ее есть только один путь – жениться на итальянке. Кроме того, вам нужен дофин, сир, и сейчас более всего необходимо поставить на место Савойского.

– Дружище, ты говоришь дело.

– Тогда вы должны согласиться, что с женитьбой надо поспешить.

– Ты знаешь о моих обещаниях.

– Сир, обещания даются, чтобы их нарушать.

– Сюлли, я стараюсь всегда держать мое слово. Ты говорил, что я сошел с ума, когда давал это обещание, и, похоже, был прав, но что сделано – то сделано…

– Предложите ей принца королевской крови. Генрих заколебался:

– Сомневаюсь, что она согласится на принца, когда может выйти за короля.

– Сир, может статься, что принц окажется предпочтительнее, чем вовсе остаться без мужа. А я постараюсь завершить переговоры с нашими итальянскими друзьями.

Сюлли говорил твердо, и Генрих понял, что министр исполнен решимости довести начатое до конца, а так как знал, что подоплеку проблемы составляет вопрос о наследнике, не стал ему препятствовать.

Глаза Генриетты сверкали от гнева.

– Нет, сир, герцог де Невер мне не нужен.

– Любовь моя, это принц королевской крови.

Генриетта щелкнула пальцами:

– Мой муж будет королем, а не принцем. Если только король Франции не нарушит своих обязательств.

Генрих вздохнул:

– Ты же знаешь, мною управляют мои министры.

– Тем глупее им это позволять.

– Понимаешь, любовь моя, нам нужны деньги, а считается, что их можно получить благодаря женитьбе на иностранке…

– Они могут считать что им угодно. У меня есть твое обещание, и я знаю, что для тебя выполнить его – дело чести.

Генрих вздохнул. Он не умел спорить с женщинами, тем более в которых бывал влюблен.

– Это дело чести, – повторила Генриетта. Затем подняла глаза, посмотрела ему в лицо и похлопала руками по своему раздувшемуся животу. – Помни о нашем сыне.

Генрих взял ее за руки:

– Скорее бы он родился. Думаю, когда они увидят маленького дофина, то захотят, чтобы мы поженились как можно быстрее. Потому что наследник нужен Франции больше итальянских денег.

Генриетта обвила его руками. С ним можно ни о чем не беспокоиться. Только скорее бы родился дофин! Тогда никакое итальянское золото не помешает ей добиться своей цели.

А Сюлли втайне приступил к осуществлению своих планов. Генрих обручился с Марией Медичи. Савойский продолжал упорствовать, и королю пришлось отправиться на войну.

Генрих нежно попрощался с Генриеттой, пожелал ей беречь себя и заботиться о ребенке. Но когда спросил, не отдаст ли она ему в знак доверия бумагу с обещанием жениться, она пришла в ярость и обвинила его в двуличии. Генриетта никогда не скрывала своего гнева, но это, казалось, лишь забавляло ее любовника. Теперь он только пожал плечами, не вступая с ней в перепалку, и они попрощались так же нежно, как это было в начале их романа.

– До рождения ребенка осталось совсем немного, – прошептал он.

– А когда у меня на руках будет сын, ты его увидишь и вспомнишь о своем обещании.

– Так и будет, только подари мне сына, – отозвался он.

Генриетта была очень уверена в себе и поселилась в Фонтенбло, где ждала рождения ребенка и славы, которая за этим последует.

День был жарким. Генриетта сильно устала и рано легла спать. Задремав, она услышала сквозь сон раскаты грома, а вскоре ее разбудила гроза. Гремел гром, и его тотчас же повторяло эхо. Над дворцом бушевала буря. Она позвала служанок, одна из которых пришла и сказала, что льет сильный дождь, а остальная дворня спряталась в темном чулане.

– Чепуха, – отозвалась Генриетта. – Обычная гроза.

Она встала с кровати, повернулась к окну, и в этот момент ей показалось, что яркий свет вспыхнул прямо в ее комнате, а когда раздался гром и послышался звук осыпающегося кирпича, она поняла, что молния ударила во дворец.