48  

Страшный призрак, притворяющийся моим городом, так поразил меня, что я описала эту мою с ним встречу в прозе. Тогда же возникли очерки «Три сирени» и «В гостях у смерти» – последнее о чтении стихов на фронте в Териоках. Проза всегда казалась мне и тайной и соблазном. Я с самого начала все знала про стихи – я никогда ничего не знала о прозе. Первый мой опыт все очень хвалили, но я, конечно, не верила. Позвала Зощенку. Он велел кое-что убрать и сказал, что с остальным согласен. Я была рада. Потом, после ареста сына, сожгла вместе со всем архивом.

Анна Ахматова. «Коротко о себе»

* * *

  • Еще на всем печать лежала
  • Великих бед, недавних гроз,
  • И я свой город увидала
  • Сквозь радугу последних слез.

1946

* * *

  • В каждом древе распятый Господь,
  • В каждом колосе тело Христово,
  • И молитвы пречистое слово
  • Исцеляет болящую плоть.

1946

НАДПИСЬ НА ПОРТРЕТЕ Т. В-ОЙ[44]

  • Дымное исчадье полнолунья,
  • Белый мрамор в сумраке аллей,
  • Роковая девочка, плясунья,
  • Лучшая из всех камей.
  • От таких и погибали люди,
  • За такой Чингиз послал посла,
  • И такая на кровавом блюде
  • Голову Крестителя несла.

15 июня 1946

* * *

  • На стеклах нарастает лед,
  • Часы твердят: «Не трусь!»
  • Услышать, что ко мне идет,
  • И мертвой я боюсь.
  • Как идола молю я дверь:
  • «Не пропускай беду!»
  • Кто воет за стеной, как зверь,
  • Кто прячется в саду?

1945,

Фонтанный Дом

* * *

  • Прошло пять лет, – и залечила раны,
  • Жестокой нанесенные войной,
  • Страна моя
  • и русские поляны
  • Опять полны студеной тишиной.
  • И маяки сквозь мрак приморской ночи,
  • Путь указуя моряку, горят.
  • На их огонь, как в дружеские очи,
  • Далеко с моря моряки глядят.
  • Где танк гремел – там ныне мирный
  • трактор,
  • Где выл пожар – благоухает сад,
  • И по изрытому когда-то тракту
  • Автомобили легкие летят.
  • Где елей искалеченные руки
  • Взывали к мщенью – зеленеет ель,
  • И там, где сердце ныло от разлуки, —
  • Там мать поет, качая колыбель.
  • Ты стала вновь могучей и свободной,
  • Страна моя!
  • Но живы навсегда
  • В сокровищнице памяти народной
  • Войной испепеленные года.
  • Для мирной жизни юных поколений,
  • От Каспия и до полярных льдов,
  • Как памятники выжженных селений,
  • Встают громады новых городов.

Май 1950

  • Непогребенных всех – я хоронила их.
  • Я всех оплакала, а кто меня оплачет?

* * *

Как все уже было давно… И первый день войны, который еще недавно был таким близким, и день Победы, который, кажется, еще вчера стоял за плечом, и 14 августа 1946… И это уже история.

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»

* * *

1946 августа 17. …Вчера вечером состоялось торжественное собрание писателей в Смольном под председательством Жданова. За ним на эстраду вышли Прокофьев, Саянов, Попков, все бледные, расстроенные: в Москве состоялось совещание при участии Сталина, рассматривали деятельность ленинградских писателей, журналов «Звезда» и «Ленинград», «на страницах которых печатались пошлые рассказы и романы Зощенко и салонно-аристократические стихи Ахматовой». Полились ведра помоев… Писатели выступали один подлее другого, каялись, били себя в грудь, обвиняли во всем Тихонова, оставил-де их без руководства. Постановили исключить из Союза писателей Анну Ахматову и Зощенко. Их, к счастью, в зале не было.

Л.В. Шапорина.

Из дневника

* * *

…Не то был пущен слух, не то он сам возник – о самоубийстве Ахматовой… Поминутно звонили незнакомые люди (даже из Москвы) и проверяли достоверность известия. В очередях и на ком<<мунальных>> кухнях очень курьезно обсуждали событие. Для разъяснения акции населению были посланы эмиссары:

1. Павленко – Крым

2. Шагинян – Ср<<едняя>> Азия

3. Тихонов – Закавказье

4. Вишневский – Белград

5. Фадеев – Прага.

На «место преступления» был послан А. А. Жданов. На его доклад в Смольном был вызван Союз писателей in corpore.…[45] В зале появились странного вида незнакомцы, которые заняли места между членами союза. Двери почему-<<то>> заперли и никого не выпускали (даже тех, кому стало дурно). Казалось, этот гос<<ударственный>> деятель только и сделал в жизни, что обозвал непечатными словами старую женщину, и в этом его немеркнущая слава. Тогда же ему был обещан памятник и полное собрание сочинений. Ни то, ни другое не состоялось.

  48  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×