Серебряная ива

* * *

• Вам жить, а мне не очень,
• Тот близок поворот.
• О, как он строг и точен,
• Незримого расчет.

• Зверей стреляют разно,
• Есть каждому черед
• Весьма разнообразный,
• Но волка – круглый год.

• Волк любит жить на воле,
• Но с волком скор расчет:
• На льду, в лесу и в поле
• Бьют волка круглый год.

• Не плачь, о друг единый,
• Коль летом и зимой
• Опять с тропы волчиной
• Услышишь голос мой.

1959

* * *

• Шутки – шутками, а сорок
• Гладких лет в тюрьме,
• Пиршества из черствых корок,
• Чумный страх во тьме,
• Одиночество такое,
• Что – сейчас в музей,
• И предательство двойное
• Близких и друзей.
• . . .

##22 июля 1960

(после операции 7 июля)

* * *

• Я всем прощение дарую
• И в Воскресение Христа
• Меня предавших – в лоб целую,
• А не предавшего – в уста.

##1948 (на Пасху)

Москва

• Что войны, что чума? – конец им виден скорый,
• Им приговор почти произнесен.
• Но кто нас защитит от ужаса, который
• Был бегом времени когда-то наречен?

СКОРОСТЬ

• Бедствие это не знает предела…
• Ты, не имея ни духа, ни тела,
• Коршуном злобным на мир налетела,
• Все исказила и всем овладела
• И ничего не взяла.

8 августа 1959, утро

Комарово

* * *

• Пространство выгнулось и пошатнулось время,
• Дух скорости ногой ступил на темя
• Великих гор и повернул поток.
• Отравленным в земле прозябло семя,
• И знали все, что наступает срок.

##1959

* * *

…И кто бы поверил, что я задумана так надолго, и почему я этого не знала. Память обострилась невероятно. Прошлое обступает меня и требует чего-то. Чего? Милые тени отдаленного прошлого почти говорят со мной. Может быть, это для них последний случай, когда блаженство, которое люди зовут забвеньем, может миновать их. Откуда-то выплывают слова, сказанные полвека тому назад и о которых я все пятьдесят лет ни разу не вспомнила. Странно было бы объяснить все это только моим летним одиночеством и близостью к природе, которая давно напоминает мне только о смерти.

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»

* * *

• И будешь ты из тех старух,
• Что всех переживут,
• Теряя зренье, память, слух…

1958

ЭХО

• В прошлое давно пути закрыты,
• И на что мне прошлое теперь?
• Что там? – окровавленные плиты
• Или замурованная дверь,
• Или эхо, что еще не может
• Замолчать, хотя я так прошу…
• С этим эхом приключилось то же,
• Что и с тем, что в сердце я ношу.

25 сентября 1960

Комарово

* * *

• Так не зря мы вместе бедовали,
• Даже без надежды раз вздохнуть.
• Присягнули – проголосовали
• И спокойно продолжали путь.

• Не за то, что чистой я осталась,
• Словно перед Господом свеча,
• Вместе с вами я в ногах валялась
• У кровавой куклы палача.

• Нет! и не под чуждым небосводом,
• И не под защитой чуждых крыл —
• Я была тогда с моим народом,
• Там, где мой народ, к несчастью, был.

1961

* * *

• Хозяйка румяна, и ужин готов,
• И царствует где-то Борис Годунов…

1960-е годы

* * *

• Не в таинственную беседку
• Поведет этот пламенный мост:
• Одного в золоченую клетку,
• А другую на красный помост.

5 августа 1965

* * *

Начинать совершенно все равно с чего: с середины, с конца или с начала. Я вот, например, хочу сейчас начать с того, что эти зеленые домики с застекленными террасами (в одном из них я живу) непрерывно стояли перед моими (закрытыми) глазами в 1951 г. в Пятой Советской больнице (Москва), когда я лежала после инфаркта и, вероятно, находилась под действием пантопона. Дома эти тогда еще не существовали – их построили в 1955 г., но когда я их увидела, я тотчас припомнила, где видела их раньше. Оттого я и написала в «Эпилоге»:

• Живу как в чужом мне приснившемся доме,
• Где, может быть, я умерла…

Анна Ахматова. Из «Записных книжек»

* * *

• И по собственному дому
• Я иду, как по чужому,
• И меня боятся зеркала.
• Что в них, Боже, Боже! —
• На меня похоже…
• Разве я такой была?

1960-е годы

Этот зеленый финский домик в дачном поселке Комарово – единственная отдельная квартира в жизни Ахматовой. Она очень любила ее и называла ласково «Будка». И потому, что домишко в самом деле немного похож на комфортабельную, у хорошего хозяина, собачью конуру, и потому, что это имя аукалось с «Бродячей Собакой». Умерла Анна Ахматова не в собственном доме, а в чужом, казенном месте – подмосковном кардиологическом санатории. А вот похоронили ее все-таки в Комарово. Рядышком с ее соснами.