Белое сияние

Похоже, Лизе все-таки удалось достучаться до сестры — Эбби начала понемногу приходить в себя. Нет, умирать она не собирается. Даже от разбитого сердца.

Она медленно поднялась на ноги.

— Надевай куртку. У меня за сторожкой укрыт готовый к поездке снегоход. Оденься теплее — будет холодно.

Эбби повиновалась, наблюдая, как сестра летает по комнате и запихивает в специально подготовленные непромокаемые пакеты все самое необходимое: спички, щепки для растопки, сухой паек. Все это она рассовывала по карманам куртки, когда Эбби вдруг услыхала металлический щелчок. Кто-то только что зарядил их же пистолет.

Мороз пробежал по коже, она на минуту застыла, не в силах пошевелиться. С трудом повернув голову в сторону двери, она с облегчением вздохнула.

— Все в порядке, то есть с ним-то не все в порядке, — заговорила она сбивчиво, — потому что Лиза огрела его чуркой. Он лежит и не двигается. Может быть, он умер?

— Слава Богу, — сказала Конни и вошла в сторожку. В руках она держала пистолет, хотя не направляла его ни на нее, ни на Лизу. Вспоминая, как безбашенная Конни водит машину, Эбби слегка подалась назад. Ей совсем не хотелось, чтобы пистолет случайно выстрелил.

— Можешь теперь опустить эту штуку, — сказала Эбби.

— Всему свое время.

— Он застрелил Моука, — продолжала Эбби, — или Роскоу. Я должна пойти посмотреть, что с собаками.

— Собаку пристрелила я, — сказала Конни совершенно спокойным голосом, — а если ты еще раз дернешься, я выстрелю в твою сестру.

Эбби, ничего не понимая, уставилась на Конни. Пистолет теперь был направлен прямо на Лизу. Лиза побелела так, что казалось, ее сейчас вырвет.

— Какого черта…

— Я говорю совершенно серьезно, — нетерпеливо перебила ее Конни. — Не успеешь и глазом моргнуть, как я тебя продырявлю без всякой жалости.

Эбби показалось, что она вдруг очутилась в каком-то театре абсурда — настолько нереальным было происходящее. Ужас постепенно проникал в нее, разливался по всему телу. Она была на грани обморока.

Лиза смотрела на Конни, не отводя глаз.

— Ты?! — сказала она. Всего одно слово, но Эбби услышала, с каким чувством произнесла это слово сестра — в нем были презрение, отчаяние, ненависть.

— Да, дружочек, — Конни улыбалась, — это я собственной персоной. Но на этот раз я выйду победителем. Где МЭГ?

— Бог мой! Что произошло с твоей фигурой? — Лиза, похоже, сумела с собой справиться, голос снова звучал уверенно и сильно. — Была такая худенькая, а сейчас ты невероятно толстая. Жирная, оплывшая. В чем дело? Случилось что-нибудь? Наверное, лопаешь слишком много плюшек, пока рыскаешь в поисках идей, которые можно спереть?

— Ты ошибаешься, если считаешь, что своими оскорблениями как-то облегчишь себе жизнь. Итак, где МЭГ?

— Пока я жива, ты его не получишь, — зло сказала Лиза.

До Эбби доносились голоса, но она никак не могла понять, о чем они говорят.

— Но ведь Конни твой инвестор, — пролепетала Эбби.

Лиза глухо рассмеялась.

— Ты, судя по всему, не растеряла своей способности вызывать у людей доверие, — сказала она Конни. — Ты всегда была вдохновенной лгуньей.

Эбби беспомощно переводила взгляд с Конни на сестру, пытаясь сообразить, в чем дело.

— „Брайтлайт“, — наконец выдавила она, — они ведь дали тебе деньги.

Лиза вздрогнула:

— „Брайтлайт“ инвестировал в изобретения Сантони. ЭВенты и клапаны Куртиса. Так эта мерзавка и узнала о МЭГ. Через Сантони.

— „Брайтлайт“ лгала полиции? — сказала Эбби и вспомнила Скотта, супруга и начальника Конни, который, очевидно, выполнял ее поручения и вместе с ней охотился за МЭГ. Она вспомнила, как он стоял у барной стойки и курил, а еще она вспомнила, что ей говорила Джулия о приходившем к ней человеке, который задавал вопросы о Лизе.

Довольно крупный мужчина лет сорока пяти — сорока шести. Каштановые волосы, карие глаза… Ничего особенного во внешности, правда, на нем были очень дорогие модные очки, но почему-то с темными стеклами…

Тогда в баре на Скотте тоже были очки от Гуччи с темными стеклами. Наверное, к матери в Оксфорд приезжал именно он. А Сантони снабдил его такими подробностями из жизни Лизы, которые нужны были, чтобы представиться близким другом. Непонятным остается только одно:

— Кто же твой инвестор, если не Конни? Лиза посмотрела на сестру уничтожающим взглядом — Эбби втянула голову в плечи. Надо же быть такой идиоткой! Конечно, Лиза не хочет, чтобы Конни знала, иначе она может убить и этого человека.