Долгий путь к счастью

— Чего, Эллен, ты так испугалась? Решила, что я собираюсь совершить Прыжок Мертвеца?

— Я подумала, что когда-нибудь ты довыпендриваешься. Вообще следовало бы здесь сделать ограждение.

— Надо поговорить об этом. В конце концов, это наша земля.

Я была удивлена, что он не забыл своих слов, и еще до нашего отъезда в Лондон там появилась металлическая ограда.

В Лондоне мы с Филиппом, как всегда, с удовольствием гуляли в парке, болтая о нашем будущем. Нам удавалось здесь даже скрыться от людей, которые все норовили подойти с поздравлениями. А уединения мы искали. Часто мы бродили вдоль Серпентина до самого Кенсингтон Гарденз, что было на противоположном конце парка. Однажды я обратила внимание на человека, следящего за нами. Ничего примечательного в нем не было, кроме густых кустистых бровей. Он тихо шел невдалеке от нас, потом сел на скамейку. Не знаю почему, но его появление насторожило меня. Смутные ощущения охватили душу.

— Ты видишь вон того человека, Филипп? — спросила я.

— На скамейке, что ли? — взглянув в его сторону, сказал Филипп.

— Да, и мне кажется, он наблюдает за нами.

— Ну, вероятно, его привлекла твоя внешность.

— Сдается, мы оба его интересуем.

Филипп сжал мне руку.

— Конечно, интересуем. Мы — народ особенный.

Мужчина вдруг встал и быстро ушел.

И мы забыли о нем.

ДОМ НА ПЛОЩАДИ

Мы отправились посмотреть дом на Найтбриджской площади. С восторгом я дожидалась момента, когда Филипп достанет ключ. Наконец мы вошли. Это был высокий четырехэтажный особняк времен королевы Анны с садом, выходящим на улицу. Пустые необитаемые дома тоже имеют свой характер. Они могут быть радушными или отталкивающими.

Не думаю, что я обладала какими-то удивительными способностями, просто дело, наверное, в бурном воображении, но неожиданно этот дом подействовал на меня так же, как и верхние комнаты в загородном поместье Каррингтонов недавно. Никакого следа радушия его атмосфера не имела. Все здесь казалось ледяным, чужеродным; впервые за несколько счастливых недель я ощутила холод в душе. Неужели этот дом в реальности мог оказаться олицетворением моих тайных страхов?..

Мне предстоит прожить жизнь с Филиппом, долгую-долгую жизнь; мы станем походить друг на друга, мы состаримся вместе. Каждый из нас для второго будет самым дорогим человеком. Эта мысль наводила на размышления. Я вдруг осознала, что попалась в клетку, в очаровательную золоченую клетку, правда, но ведь она отгородила меня от всего белого света, который я еще толком не видела.

Я взглянула на Филиппа, услышала его слова:

— Ну, как тебе, нравится?

— Да я еще не разглядела ничего. Нельзя судить о доме по виду прихожей.

— Тогда пошли.

Он схватил меня за руку; мы обошли комнаты нижнего этажа. Что такое — кругом стены, стены, они будто сдавили меня… «Нет!» — хотела я закричать, «нет!».

Филипп помчался наверх, увлекая меня за собой. Следующий этаж почти понравился мне, там было светло, просторно, легко дышалось.

— Здесь мы будем устраивать приемы, — вроде довольно элегантно, а?

Мы двинулись еще выше, где также располагались большие комнаты, оставалась только мансарда и чердак.

— Слишком уж огромный, — я искала оправдания своим сомнениям.

Филипп удивился. По их, Каррингтонов, стандартам дом был, пожалуй, маловат.

— Все эти помещения пригодятся. Придется где-то устраивать слуг… потом детская. Да что такое? Тебе что, не нужна будет детская?

— Ну, конечно, нужна. Просто у меня такое ощущение… что здесь что-то неладно.

— Что неладно, привидений много? Или еще чего-нибудь?

— Да нет, нет. Дом выглядит таким… — я замялась, пустым, что ли!

Филипп расхохотался.

— Интересно, курица, чего ты ожидала? Давай еще походим, посмотрим. Пошли.

Энергия так и била из него ключом.

— Подходящий дом непросто найти в наше время, — продолжал он, — и чем раньше мы подыщем себе гнездышко, тем раньше сыграем свадьбу. Давай-ка еще разок спустимся вниз.

— Я… хочу задержаться здесь минутку… задержаться одна.

— Это еще зачем?

— Хочу узнать, каково мне тут будет.

— Во дурища, — вдруг бросил Филипп. Но все же ушел.

Я постояла посередине комнаты. Потом выглянула в высокое узкое окно. Виден был сад, совсем маленький, конечно — пара деревьев да круглая клумбочка.

Пыталась представить себя в одиночестве здесь, и меня вдруг охватило странное ощущение, так похожее на те, что я испытывала в своих тяжких снах. Как странно, думала я, как неприятно, потому что поняла уже, что этот дом меня не приемлет.