Молчание сфинкса

— Отца Дмитрия убили гораздо раньше.

— Раньше? — лицо Изумрудова застыло. — Но ведь это было вечером? Вечером, правда? А я приходил к нему…

— Ага, наконец-то. Хоть одно слово правды появилось, — Никита прищурился. — То, что это именно ты приходил к отцу Дмитрию в тот день, я и так знаю. Давай выкладывай — зачем.

Изумрудов вытер скованными руками пот со лба. От переживаний он взмок. «Мне бы сразу тогда в Лесном его первым выдернуть, а не канителиться с Журавленком и его поносом, — подумал Никита. — Сколько времени зря упущено!»

— Я приходил в церковь. Это было днем, где-то около часа дня, — Изумрудов силился быть точным. — И я приходил вовсе не к отцу Дмитрию.

— А к кому же, интересно?

— Мне надо было просто поговорить со священником. Спросить… А отца Дмитрия я и не знал.

— Врешь.

— Нет, правда, я видел его всего дважды до этого. Он приезжал в Лесное освящать дом и павильон, — Изумрудов стиснул пальцы. — Его Роман приглашал, Роман Валерьянович, сам. А я там с ним даже и не разговаривал, стеснялся. А в тот день я решил зайти в церковь, узнать про одну вещь. Мне не нужен был конкретно этот отец Дмитрий, уверяю вас. Мне нужен был просто любой священник…

— Любой? Но встретился тебе там отец Дмитрий?

— Да. Он как раз церковь запирал, он куда-то торопился. Я не хотел его задерживать. Но он спросил: «Вы ко мне, молодой человек? У вас ко мне какое-то дело?» Может быть, он узнал меня — он ведь видел меня накануне в Лесном. Решил, наверное, что меня Роман послал…

— Валерьянович. Романом Валерьяновичем шефа твоего зовут. Ты слишком уж фамильярничаешь, Леша. Да и он что-то уж слишком горячо о тебе печется.

Изумрудов отвернулся.

— Ну дальше. Что же ты замолк? Значит, в тот день, в четверг, ты пришел в Воздвиженскую церковь примерно в час дня it встретил там отца Дмитрия, так? И что было потом?

— Я сказал: у меня к вам один вопрос, очень важный. А отец Дмитрий ответил: «Ну раз важный — делать нечего. Наверное, окреститься желаете, молодой человек?» Но я сказал: «Я крещеный, мне просто надо поговорить с вами. Кое-что узнать». А он сказал: «Извините, в город еду, на автобус спешу. Но если это срочно, пойдемте, побеседуем по дороге». И мы пошли вместе на остановку к шоссе.

— И что было дальше?

— Мы дошли, почта сразу же и автобус приехал. Отец Дмитрий сел в него, а я остался.

— Вы шли здесь, этим путем?

— Да, — Изумрудов потупился. — Это же самая короткая дорога до остановки.

— И какой же вопрос у тебя был к отцу Дмитрию?

Изумрудов молчал.

— Диспут ты, что ль, со святым отцом устроить собирался? О чем? На какую тему?

— Я… мы шли, и я все никак не мог собраться с мыслями, с духом собраться… Не мог решиться. Он все спрашивал меня — чем я занимаюсь, где меня крестили, кто мои родители… Он казался таким простым, доступным, интеллигентным. Но я все равно никак не решался.

— Чего ты не решался?

— Не решался заговорить об этом, — с трудом выдавил Изумрудов.

— Да о чем?

Но Изумрудов снова умолк. «Так, — подумал Никита. — Кажется, и тут все дело в нашем кладе. Новая версия сказки про заклятое дьявольское сокровище». Изумрудов упрямо, смущенно молчал. И Никита решил зайти с другой стороны.

— Ты вот что мне скажи, Алексей Андреич, чего это шеф твой Салтыков так к Лесному душой прикипел? Такое строительство развел, сырость болотную вон по-ударному осушает. Ям каких-то по всему парку нарыл, а?

— Это же реконструкция полная, — промямлил Изумрудов.

— Реконструкция говоришь? А ты-то сам чем там занимаешься?

— Я помогаю. Если что надо привезти, достать — меня посылают.

— Ты что же там, рыбка золотая на посылках? — усмехнулся Никита. — У тебя и тачка есть? «Москвич»?

— Ага, железо, хлам, Я ее за четыреста баксов у одного парня в Питере купил.

— А твой Салтыков жалованье тебе платит?

Изумрудов не ответил. На его скулах выступили пятна румянца.

— Неужели не платит? Ой, — Никита покачал головой, — да брось ты. А что же тогда тебя там у него держит? Молчишь… Вообще-то, честно говоря, догадаться совсем нетрудно, — он вздохнул. — Друг бесценный, единственный… Но, по-моему, не только этим одним вы там в Лесном с ним занимаетесь. Молва идет среди местных — вроде клад ищете, а?

— Какой клад? — тихо спросил Леша Изумрудов. Никита смотрел на него сквозь дым своей сигареты.

Таким взглядом с экрана несравненный Лино Вентура в роли комиссара полиции гипнотизировал зрительный зал.