Шевалье де Сент-Эрмин. Том 1

Сент-Эрмин выпустил шило, рухнул как подкошенный на пол и забился в приступе отчаяния. Фуше выждал какое-то время, как бы дав молодому человеку дойти до крайности, затем сказал:

— Послушайте, есть один человек, который может позволить то, о чем вы просите.

Сент-Эрмин живо приподнялся на одно колено.

— Кто он? — с надеждой спросил Гектор.

— Первый консул.

— О! Попросите его оказать мне эту милость, пусть меня расстреляют за какой-нибудь стеной, без суда и следствия, так, чтобы никто не знал моего имени, даже те, кто будут в меня стрелять.

— Вы дадите мне слово, что дождетесь меня здесь и не попытаетесь бежать?

— Дам, сударь, дам! Только, ради Бога, добейтесь моей смерти.

— Приложу все силы, — рассмеялся Фуше. — Ваше слово…

— Клянусь честью! — вскричал Сент-Эрмин, приложив руку к сердцу.

Прокурор Республики все это время ждал в соседней комнате.

— Ну что? — спросил он Фуше, когда тот вышел из кабинета.

— Можете возвращаться в Верной, — сказал Фуше, — вы нам больше не понадобитесь.

— А как же мой арестант?

— Я сам буду его охранять.

И не дав больше никаких объяснений, Фуше быстро спустился по лестнице и, вскочив в карету, приказал:

— К первому консулу!

XXVII

АДСКАЯ МАШИНА

Лошади, как будто только и ждавшие этого приказа, пустились галопом. В Тюильри они сами стали как вкопанные: они давно привыкли останавливаться у ворот этого дворца.

Бонапарт был у Жозефины. Фуше не стал спускаться к ним, не желая вмешивать женщину в большую политику, а попросил Бурьена передать первому консулу, что ждет его.

Первый консул тут же поднялся в кабинет.

— Приветствую вас, Фуше, — сказал он. — Какое у вас ко мне дело?

— Дело такое, — ответил Фуше, — что я осмелился вас побеспокоить.

— И хорошо сделали. Ну, говорите же…

— При господине Бурьене? — Фуше понизил голос до шепота.

— Господин Бурьен глух, господин Бурьен нем, господин Бурьен слеп, — заявил первый консул. — Говорите.

— Я послал одного из моих агентов следить за человеком Кадудаля. В первую же ночь он встретился с Красавцем Лораном, главарем Соратников Иегу, который туч же поднял на ноги всех своих бывших сообщников.

— Дальше.

— Он выехал в Страсбург, пересек Рейн в Келе и нанес визит герцогу Энгиенскому.

— Фуше, вы уделяете недостаточно внимания этому молодому человеку. Он — единственный из своей семьи, у кого хватает сил на борьбу со мной, и на борьбу отчаянную. Меня даже уверяли, что его видели два или три раза на дороге в Страсбург. Надо следить за ним.

— Будьте покойны, гражданин первый консул, мы не теряем его из виду.

— А вам известно, чем они занимались, о чем говорили?

— Чем занимались? Ужинали. О чем говорили? Трудно сказать, они ужинали вдвоем.

— Когда они расстались?

— Тем же вечером в одиннадцать часов гражданин Соль де Гризоль выехал в Лондон. В полночь за ним последовал мой агент.

— И это все?

— Не совсем. Самос важное еще впереди.

— Слушаю.

— Соратники Иегу совершили новое нападение.

— Когда?

— Прошлой ночью они напали на дилижанс.

— Они ограбили его?

— Нет. Меня предупредили, я набил дилижанс жандармами, и вместо того, чтобы остановиться, они открыли огонь. Один из нападавших был убит, и еще один — арестован.

— Какой-нибудь подлец?

— Нет, — Фуше отрицательно покачал головой, — совсем наоборот.

— Один из аристократов?

— Из лучших.

— Он дал показания?

— Нет.

— Он даст их?

— Не думаю.

— Надо выяснить, кто он.

— Я знаю.

— Его имя?

— Гектор де Сент-Эрмин.

— Как? Тот самый молодой человек; чей брачный договор я подписал и которого не нашли, когда он сам должен был поставить свою подпись?

Фуше кивнул.

— Судить его! — вскричал Бонапарт.

— Первые имена Франции будут скомпрометированы.

— Тогда расстреляйте его за какой-нибудь стенкой, за забором, в овраге.

— Это именно то, о чем он просит.

— Хорошо! Его просьба будет удовлетворена.

— Позвольте мне передать ему это приятное известие.

— Где он?

— У меня.

— Как у вас?

— Да, он обещал, что не сбежит.

— Так это человек чести?

— Да.

— Я могу встретиться с ним?

— Как вам будет угодно, гражданин первый консул.