Дорога страсти

— Не помню, чтобы я выбирал для тебя это платье.

— Произошел несчастный случай, — очень естественно сказала она, словно всю жизнь лгала. — В музее какое-то ребенок уронил на меня кусок торта. Шоколадного торта.

— Ужасно, — ответил он. — У нынешних детей отвратительные манеры.

Аманда вдохнула побольше воздуха:

— Наши дети будут другими.

Было видно, что Тейлор шокирован ее словами, и Аманда на секунду почувствовала свою власть над ним — она не ожидала, что ее слова произведут такой эффект.

— Почему ты не занимаешься? — тихо спросил он.

— Я хотела поговорить с тобой, — ответила она и сделала несколько шагов по направлению к столу. — Я думала… — она колебалась, — я думала, мы сможем обсудить наши свадебные планы.

Тейлору понадобилось время, чтобы прийти в себя. Нет, ему это определенно не нравилось. Аманда не должна была находиться в библиотеке, она не должна была надевать это платье, и конечно же, ей не следовало говорить ему о свадьбе и… о детях! Он должен это прекратить. Если она начнет делать то, что ей хочется, и когда ей это хочется, неизвестно, куда она отправится в следующий момент — может, в придорожный трактир? Он решительно встал.

— Аманда, ты немедленно…

— Но я хочу поговорить о нашем браке, — быстро сказала она, не давая ему продолжать. Ей пришлось спрятать за спиной дрожащие руки.

Тейлор вышел из-за стола и посмотрел на Аманду сверху вниз.

— Мы обсудим наши свадебные планы тогда, когда я скажу.

Впервые в жизни Аманда рассердилась на Тейлора. Впрочем, она тут же решила, что виноват в этом Монтгомери. Он запутал ее, внушил сомнение в том, что она всегда считала безусловно верным, — Мне уже двадцать два и я — женщина, а не маленькая девочка. — заявила она голосом десятилетней школьницы.

— Ты ведешь себя не как разумный взрослый человек, — сказал Тейлор. — Ты ведешь себя как капризный, избалованный ребенок. Такую женщину ни один мужчина не возьмет в жены.

Аманда вспомнила слова матери: «Он слишком уважает тебя». К тому же она ни на минуту не забывала о споре. Поэтому, пока храбрость не покинула ее, она поднялась на цыпочки и прижалась губами к губам Тейлора.

Ничего не произошло. Видимо, из-за этого Монтгомери у нее создался неверный взгляд на жизнь, но стоило ей оказаться рядом с ним на расстоянии вытянутой руки, и она тут же оказывалась в его объятиях. Но Тейлор не реагировал, не отвечал, не двигался.

Она немного приоткрыла губы, но это ничего не изменило.

Она открыла глаза и посмотрела на Тейлора. Тот отвечал ей взглядом, полным гнева. Она отскочила от него. Тейлор был вне себя от ярости: лицо покраснело, на шее проступили вены. Аманда испугалась. Она вспомнила, Монтгомери спросил ее: «Тебя когда-нибудь били?» Она застыла, парализованная ужасом, и только смотрела на Тейлора.

Тейлору понадобилось еще несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя и заговорить. Он был в неподдельном ужасе. Девушка, которую он так заботливо воспитывал, превратилась в распутницу, какой была его собственная мать. Неужели все женщины одинаковы? Неужели им нужно только одно?

— Ты закончила? — спросил Тейлор наконец. От него исходил холод. — Или хочешь еще? Может, будем спариваться прямо на ковре? Ты этого хочешь?

— Нет, — прошептала она. — Я…

— Неужели я ошибался в тебе, Аманда? Все эти годы я думал, что ты — другая, что ты — женщина, достойная любви, женщина, созданная для более высоких целей, чем примитивное воспроизведение. Скажи, ты лгала мне все это время? Тебя интересовало обучение, науки, или…

— Конечно же, интересовало, — ответила она, чувствуя себя проституткой. — Я не хотела…

— Чего не хотела? — резко спросил он. — Вести себя как женщина с улицы? Женщина, которая набрасывается на мужчин?

— Но мы же обручены, — жалобно сказала она. — Разве жених и невеста не проявляют друг к другу внимание?

— Я проявляю к тебе недостаточно внимания? А то, что я планирую твои занятия, подбираю одежду, провожу время с тобой, нанял миссис Ганстон, чтобы она присматривала за тобой — все это не является доказательством моего внимательного отношения к тебе?

— Да, конечно, — прошептала она. Она никогда не чувствовала себя такой мерзкой. Как только она могла быть груба с Тейлором? — Я прошу прощения. Этого больше не повторится.

— Мне трудно поверить в искренность твоих извинений. Видимо, я — неподходящий для тебя человек. Видимо, мне следует покинуть ранчо и…