В подручных у киллера

— Причмокивал?

— Да!

— Ксюха, это здорово, может, ты еще что-нибудь вспомнишь?

— Нет, вроде больше ничего такого…

Короче, если ты его услышишь, то обязательно узнаешь… Вот только бы услышать…

— То-то и оно!

— Я вот что еще подумал. Скорее всего, та женщина одинокая, одинокая старушка… И кому-то она мешает…

— Ясное дело. Но мы же понятия не имеем, кто она и где живет. Нет, Гошка, это безнадега…

— Ксюха, ты не понимаешь… Я уверен, мы это распутаем! Обязательно!

— Чтобы что-то распутать, надо ухватиться за какую-то ниточку, а вот ниточки-то у нас как раз и нет!

— Появится!

— Откуда?

— Не знаю пока, просто чувствую!.. Слушай, у меня идея!

— Какая?

— Тягомотина! Она же могла видеть тех мужиков! Запросто!

— Но могла и не обратить на них внимания. И потом, от нее пока добьешься толку…

— Ничего, я сумею из нее вытянуть все, что она видела.

— А как ты объяснишь, зачем тебе это надо?

— Не важно, придумаю что-нибудь.

— Нет, Гошка, тут нельзя болтать лишнего, а вдруг кто-то из них ее знакомый?

— Да ладно тебе, Ксюха, можно подумать, Тягомотина — закоренелая преступница. Попробовать надо, чем черт не шутит, вдруг она приметила тех мужиков! Все равно ничего другого у нас нет.

— Только ты один к ней иди, она на меня плохо действует.

— Это точно, — засмеялся Гошка, — так плохо, что ты из-за нее под скамейку преступников сиганула.

Гошка вытащил из кармана записную книжку.

— Вот черт, у меня нет ее телефона. Ксюха, а у тебя?

— Не помню, надо домой пойти посмотреть.

— Ксюха, будь другом, сбегай! — взмолился Гошка, которому уже не терпелось начать что-то делать.

— Ксюша пожала плечами и ушла. Через десять минут она позвонила:

Гошка, записывай!

— Спасибо, Ксюха.

— Если что-нибудь узнаешь, позвони.

— Еще бы!

— И он быстро набрал номер Розы Мотиной.

— Алло, здравствуйте, попросите, пожалуйста, Розу! — благовоспитанно проговорил Гошка.

— Это я.

Роза, привет, это Гуляев!

— Гоша? — В голосе Розы слышалось безмерное удивление.

— Я! Слушай, Роза, у меня к тебе есть дело.

— Дело? Какое?

— Понимаешь, я не хотел бы по телефону… Давай встретимся!

— Встретимся? Зачем?

— Поговорить надо.

— О чем нам на каникулах разговаривать?

— Роза, я же говорю, дело есть!

— Какое?

— Очень важное!

— А почему именно ко мне?

«Вот чертова Тягомотина, — подумал Гошка, — с ней каши не сваришь, но другого пути все равно нет».

— Понимаешь, Роза, насколько я знаю, ты можешь оказаться единственным свидетелем…

— Что? Каким еще свидетелем?

— Очень важным!

— Ладно тебе, Гуляев, прикалываться!

— Да я не прикалываюсь! Ты сегодня утром гуляла на сквере?

— Ну, гуляла. И что? Я там два раза в день гуляю с собакой!

— Ты там ничего необычного не заметила?

— Почему не заметила, очень даже заметила, как эта дура Филимонова, увидев меня, в кусты залезла, а на скамейку перед этими кустами какие-то дядьки сели и она вылезти не могла.

— А ты этих дядек знаешь?

— Откуда?

— Роза, миленькая, мне позарез надо с тобой поговорить.

— Про этих дядек?

— Именно!

— А что, Филимонова что-то интересное подслушала? — догадалась Роза.

— Ну и голова у тебя, Мотина! — восхитился Гошка. — Здорово сечешь!

— А ты думал, я Дура глубокая?

— Ничего я такого не думал!

— Ну, хорошо, если тебе так надо, приходи ко мне!

— Бегу! — возликовал Гошка и опрометью бросился вон из квартиры.

Дверь ему открыла сама Роза, держа за ошейник очень красивую немецкую овчарку.

— Рекс, тихо, свои! Давай, не бойся, заходи!

— Рекс! Рекс! Ты красивый пес! Умный! — решил подольститься к собаке Гошка.

Рекс обнюхал его и тут же утратил к мальчику всякий интерес.

— Ну, что ты хочешь узнать? — с места в карьер начала Роза.

— Ты можешь описать этих мужиков?

— Запросто.

— Давай описывай!

— Нет, ты сначала расскажи, что там Ксюха подслушала! — потребовала Роза.

— Ну, понимаешь… Они там сговаривались убить какую-то старуху…

— Правда, что ль?

— Правда.

— А какую старуху?

— То-то и оно, что непонятно. Ясно только, что убьют они ее не раньше середины сентября.

— Странно.

— Странно, не странно, но они так сказали.

— Слушай, Гошка, а ты не брешешь?