Маскировка для злодейки

Маня, которая уже собралась уходить, поплотнее уселась на кухонном диванчике.

Года два назад Владик нанял одну женщину, чтобы убирала у него, следила за цветами, у него масса всяких экзотических растений в доме, а он ведь надолго уезжает. И еще у него аквариум изумительный. Вот ему кто-то и порекомендовал женщину, вроде бы вполне приличную, с высшим образованием, мол, ей нужны деньги и все такое. Женщина эта в него влюбилась и постепенно стала захватывать власть в доме. Вплоть до того, что отслеживала звонки на автоответчике, стирала не угодные ей, словом, начала вмешиваться в его

жизнь, а потом еще он обнаружил, что у него пропали деньги, довольно большая сумма. И он эту бабу прогнал. Она устроила безобразную сцену, грозила ему, билась в истерике, мол, она чиста и непорочна, а украла какая-нибудь из его дам, и все в таком роде. Может, это ее рук дело?

Запросто! — воодушевилась Маня. В голове у нее мелькали разные догадки, но делиться ими с Елизаветой Платоновной она не стала. — Ой, а вы не знаете, как ее звали? И как ее найти?

Ну, откуда же? То есть звали ее, кажется, Светлана или Лариса, точно не помню. А как ее найти…

Но ведь ее кто-то рекомендовал Комову?

Да, но кто?

И это никак нельзя узнать?

Я попробую! Ничего не обещаю, но попробую! Такие истеричные мстительные бабы на многое могут пойти… Хорошо, Манечка, обещаю, что предприму настоящее журналистское расследование!

Спасибо, большое вам спасибо!

Это тебе спасибо! Оставь мне свой телефон, я обязательно позвоню. В любом случае! И расскажу, чем все завтра закончится, договорились?

Глава VII СТАРШАЯ ПОДРУГА

— Нехило поработала, Малыга, — заключил Леха, выслушав Манин рассказ. — Теперь, между прочим, неплохо было бы показать фотку той падлы и твоей Елизавете, и еще Таисии. Ты, кстати, не спросила, Елизавета-то ту домработницу сама видела? Или только что-то где-то краем уха, краем глаза?

Не спросила, — огорчилась Маня. — Но ничего, в любой момент могу спросить. Я ей позвоню и спрошу, нет проблем!

Хорошо бы она ее видела, — заметил Гошка, — по крайней мере это будет просто, а то врать Таисии придется с три короба. И еще, я вот что подумал. Можно понять, если женщина втюрилась дополусмерти и злится, что ничего у нее не выходит, от злости и от ревности, как известно, черт-те что вытворить можно. Это в принципе ясно. Но вот за каким чертом при этом жить по чужим документам? А она ведь по ним живет.

То есть ты думаешь, что лже-Ираида — это не домработница? — уточнила Маня.

А чего тут думать? — встрял Леха. — Надо показать фотку Лизане, и все дела. Нечего зря мозги напрягать.

Мозги! — поправила Маня.

Не, — засмеялся Леха. — Мозги едят, а напрягают мозги!

Глупости! Нет такого слова — мозги!

Заткнитесь! — рявкнул Гошка. — Напрягают мозг! А едят мозги. И все! Поняли?

Вопрос спорный, между прочим! — спокойно заметил Леха.

— Знаете что, у меня такое впечатление, что мы делаем один крохотулечный шажок вперед и сразу спотыкаемся, и спотыкаемся не на чем-нибудь, а на ваших идиотских спорах! — раздраженно произнес Гошка. — Маня, неужели ты не понимаешь? Я уж тебе объяснял — не будешь придираться к Лехе, он будет нормально говорить! Все, вы как хотите, а я домой! Мне все это надоело, я устал, в конце концов! Целый день черт знает чем занимаемся!

Маня хотела ему возразить, сказать, что как раз сегодня у них есть определенные успехи, но решила промолчать. Что, впрочем, ей нелегко далось.

И где ты целый день таскаешься? — спросила Саша, когда Маня, наконец, вернулась домой. — Мама звонила, спрашивала про тебя.

И что ты сказала?

Что ты куда-то подалась с Гошкой. Разве я не правду сказала?

Правду, правду, ты всегда говоришь только правду и ничего, кроме правды!

Разве это плохо?

Да что ты, Саня, это прекрасно, это просто божественно! Как и ты сама!

Да что с тобой такое? Чего ты бесишься?

Сама не знаю, — вздохнув, призналась Маня. — Наверное, у меня трудный возраст.

Ну, тогда еще ничего, трудный возраст проходит… — улыбнулась Саша. — Не хочешь мне рассказать, чем вы там занимаетесь?

Ничем особенным, так, ерунда.

Слушай, Маняшка, я что-то не пойму, когда Гошка твой обожаемый был в меня влюблен по уши, у нас с тобой отношения нормальные были, а теперь, когда он меня разлюбил, ты вдруг на меня обозлилась. По-моему, это несправедливо. Маня открыла рот от удивления: