Маскировка для злодейки

Гляди-ка, пехом, на тачку, видать, еще не наворовали.

А может, они ее на улице оставили, где-нибудь в глухом переулочке…

Значит, тогда узнаем номер тачки! — твердо заявил Леха. — Но с пустыми руками я отсюда не уйду!

Между тем мазурики вошли в подъезд. Мальчики насторожились.

— Леха, может, лучше кому-то из нас внизу ждать, а то мало ли…

— Поздно! — прошептал едва слышно Леха.

Грабители уже поднялись на лифте. Вышли на площадку, огляделись. Позвонили в дверь.

Ох, коза драная! — негромко произнес гнилой шмендрик.

Что там?

Уходим!

Почему?

Сказал — уходим!

Они вошли в лифт, а мальчишки ринулись вниз. И вдруг свет в подъезде погас, и лифт со скрежетом остановился.

— Что за фигня! — донеслось оттуда. Кабина застряла на уровне второго этажа. Мальчики прильнули к дверцам.

Да, не зря нам сегодня кошка дорогу перебежала! — узнали они голос Салаги.

Могло быть хуже! — отметил шмендрик.

Да уж куда хуже! А почему ты вдруг тикать решил?

Да она замки поменяла, эта падла!

Точно?

Точнее не бывает! Я ж вчера все проверил, а сегодня — на тебе, новый замок да как бы еще не с подлянкой какой-нибудь. Теперь любят замки с подлянкой, то ли заревет, то ли брызнет какой-то гадостью, то ли еще что… Только странно мне это, дружбан ты мой. Ох, странно!

Почему?

По кочану! Черт, сколько ж тут сидеть, надо как-то выбираться! Диспетчеру звони, кнопку нажимай!

Да толку что? Я жму-жму, а там глухо, как в танке.

Тогда ори!

Что орать-то?

Да что хочешь!

А если нас заметут?

За что? За то, что в лифте застряли? — засмеялся шмендрик. — Бог миловал, мы чистенькие. Вот кабы мы в квартиру залезли и потом с добром застряли, дело другое было бы. А так…

И вдруг он заголосил:

Ой, люди добрые, помогите! В лифте застряли, человеку с сердцем плохо!

Тоже мне взломщики, из лифта выбраться не могут, — прошептал Леха.

Слушай, Леха, пошли вниз, зачем нам тут светиться?

Погоди, может, они еще что-нибудь интересное скажут.

Но тут, по-видимому, откликнулся диспетчер, потому что шмендрик заорал:

— Да скорее, вы что, столько времени не отзываетесь! Тут и помереть недолго! Живей, живей, девушка, когда мастер будет? Минут через двадцать? Ты что, в своем уме, а если я умру, отвечать кто будет?

И тут вдруг на лестнице раздался топот, Леха перегнулся через перила и отпрянул.

— Менты! — шепнул он и, схватив Гошку за рукав, ринулся вверх. Взлетев на один этаж, он замер.

— Ты чего? — не понял Гошка.

Леха прижал палец к губам.

Это действительно были милиционеры.

— Эй, люди, помогите! — крикнул шмендрик.

— Это мы быстро! — сказал один из четырех мужчин в форме. — Не волнуйтесь, граждане, сейчас мигом вас освободим! Все будет в порядочке, нервы поберегите! — приговаривал он, возясь с дверью лифта.

И вдруг вспыхнул свет, двери разошлись.

Стоп! Руки! — крикнул милиционер. — Вы арестованы!

Что за глупые шутки! Это произвол! — вякнул шмендрик, белый как мел.

Гражданин Дубовик? Гражданин Кульков? Какая радость! Наконец-то встретились! Давненько за вами наблюдаем, ох, давненько. Скользкий вы наш! Ну, теперь легко не отделаетесь! Пошли-пошли!

И преступников увели. Мальчики остались в полном ошалении.

Выходит, Елизавета его все-таки сдала? Своего дружбана школьного? — пробормотал Леха.

Может, и нет. Вряд ли… Наверное, за ними просто следили…

Но ведь это облом, Гошка, полный облом! Как мы теперь на ту тетку выйдем, как найдем шантажистов?

— Леха, наоборот! Теперь же кто-то другой будет бабки требовать! Этот ведь только посредником был, а заказчик не всякому доверится.

Тогда, значит, придется еще почти месяц ждать, а там школа начнется и всякая лабуда.

Это точно. Ну, может» Маня с Лизаветой что-то надыбают.

Гошка, слушай, у меня идея! Может, нам в ментуру сунуться, матерьяльчику подкинуть на счет вымогательства, и все такое… Вдруг они нам помогут?

Ты сдурел, Шмаков? Маргарита и сама могла бы в милицию обратиться, но не захотела! И потом… Знаешь, я думаю, у них и без нас есть что на этих гавриков повесить, а мы еще будем им добавлять? На зоне и так не сахар…

Ну ты даешь, гуманист, да?

Да, гуманист!

Ох, блин! Ты что-то совсем плохой стал, Гуляев. Преступников жалеешь.

Преступники — тоже люди.

— Ну, тогда тебе надо лобзик купить!

Какой еще лобзик?

Для художественного выпиливания! Сиди себе и выпиливай фигурки! Кошек, собачек, березки плакучие… А ты, как дурак, за преступниками гоняешься! А потом их же и жалеешь!