Сыскное бюро «Квартет»

— А так! — Мотька взяла свою пуховую варежку, прижала ее ко рту и прогундосила: — Здрасьте, Альбина Федоровна! Погоди, мы сейчас по телефону проверим. Кому бы позвонить!

— Позвоним Липочке! У нее слух тонкий, она же оперу обожает, не зря столько лет была дедушкиной поклонницей!

— Точно!

Мотька быстро набрала наш номер.

— Алло! Наталью Игоревну, будьте любезны! Ах, нет дома, скажите, она в театре? Хорошо, я попробую найти ее там! Всего наилучшего! — трясясь от хохота, проговорила Мотька в варежку. — Не узнала! Даже ничего не заподозрила! Ура!

— Ну, хорошо, предположим, все у нас получится, мама с Ненормой уедут. Липочку мы обведем вокруг пальца, но, согласись, ведь страшновато будет вдвоем ночью в чужой квартире, где водятся духи, а? Как по-твоему?

— Да, и свет нельзя зажечь.

— Почему это?

— Аська, ты сама, что ли, не понимаешь? Квартира ведь вроде пустая.

— Ты права. Хорошо бы Лорда взять с собой. Ну, тут уж я не знаю, что надо выдумать. Слушай, а давай Липочке в чай мамину снотворную таблетку кинем.

— Нет, это нельзя, ты же знаешь, Липочка вообще никаких таблеток никогда не пьет. А вдруг у нее аллергия, вдруг она от этой таблетки умрет? Что тогда?

— Да, твоя правда. Но надо же что-то придумать, а то они на дачу уедут, а мы не сумеем из квартиры выйти.

— Знаешь, если мы сейчас только об этом и будем думать, ничего, кроме головной боли, не наживем. Все равно до завтра нам делать нечего. Пошли лучше погуляем.

— Пошли.

По дороге Мотька вдруг меня спросила:

— Ась, а почему эта Альбина все твердит, что она не норма? Обычно люди этого стесняются!

— Да просто она дура набитая, выскочила когда-то замуж за композитора, и показалось ей, видно, что в этом кругу надо быть ненормальной. Я помню, как-то слышала, она маму спрашивала: «Таточка, как ты, актриса, существо возвышенное, можешь жить с обычным человеком?» Это она про папу. «Гидробиолог, это так прозаично!»

— Вот дурища!

— Еще та! И, кстати, сколько бы она из себя эфирное создание ни изображала, а хватка у нее, как у бультерьера. И она очень практичная. Это все дед про нее говорит.

— А мама твоя ей что ответила тогда?

— А мама ответила «Дай Бог каждой женщине встретить такого человека, как мой невозвышенный муж!»

— Да, это уж точно!

Мы еще долго гуляли, пока не замерзли.

— Пошли к нам, — предложила я.

— Нет, сегодня пойду домой, надо кое-что по дому сделать, а то мама ругаться будет. А вот завтра я приду к тебе часа в три, будем помогать твоей маме. Хотя нет, сначала нужно будет позвонить Альбине. Ты не знаешь, у нее телефон с определителем?

— Не знаю.

— Давай сейчас проверим.

— А у тебя жетон есть?

— На кой он нужен!

Мотька подлетела к автомату на углу и быстро набрала номер Альбины.

— Нет у нее определителя, ура! Вот только что же такое сказать, чтобы она наверняка поехала на дачу?

— Скажи, что у нее окно разбито, хотя нет, это ей не мама нужна будет, а стекольщик. И вообще, я не знаю, в каком таком случае ей может мама помочь.

— Думай, напрягай мозги!

— Да они у меня и так лопаются. План-то мы составили роскошный, а вот как его осуществить?

— Да, что-то никаких идей!

— Постой, Матильда! Я, кажется, придумала!

— Ну, говори скорее!

— Слушай, через варежку она тебя с трудом разберет, ты только тверди: у вас на даче, у вас на даче, а чего у нее на даче, она как бы и не расслышит. Понимаешь?

— А что, хорошая мысль! Но она ведь может позвонить соседям.

— Насколько я знаю, у нее с соседями отношения натянутые, а потом там большие участки, соседям туда еще тащиться надо, а погода, сама видишь, какая: слякоть, грязь. Ты еще скажи отчетливо слово «окно», а что с окном, пусть она не расслышит. Тут, она, конечно же, бросится к маме и будет ее умолять с ней поехать. Ну, а мы подыграем.

— Точно, это будет здорово правдоподобно! Короче, завтра, примерно в полпятого я ей звоню…

— Нет, в полпятого рано!

— Почему?

— Посуди сама — в полпятого ты звонишь, еще час, предположим, на уговоры мамы, на сборы, ну, часов в шесть они выедут, на машине туда езды минут сорок, сейчас, допустим, час. В семь они обнаружат, что там все в порядке, и к девяти, самое позднее, будут дома.

— А когда ж звонить?

— Выходит, часов в семь, не раньше. Мы простились с Мотькой до завтра.

Глава III

ПРЕГРАДЫ РУШАТСЯ

Иногда самая неодолимая на первый взгляд преграда вдруг рушится сама собой. Вечером тете Липе кто-то позвонил, и она, очень взволнованная, пришла к маме.