Дочь Некроманта

Hиакрис бежит. Она бросается было к остальным камням, раскатившимсся по брусчатке двора – но со стен летит первая стрела, стальной наконечник высекает искры совсем рядом с ее головой – и девочка отшатывается. Как ни велика тяга Камней Власти, желение выжить сильнее.

Она резко поворачиваеся и бросается следом за вопящими, удирающими аколитами.

Из кулачка Hиакрис во все стороны летят искрящиеся алые брызги – так бывает, если зачерпнуть пригоршню воды и широко размахнуться рукой. Брызги эти все росли и росли, обращаясь в большие полупрозрачные шары, сияя, источая свет, и там, где шары эти касались бегущих, вспыхивали мгновенные бесшумные костры. Люди умирали мгновенно, и серый пепел размазывался по бугристой брусчатке; умирали те, кто еще не успел сделать ей Hиакрис ничего плохого – просто оказавшись в неправильном месте и в неправильное время…

Именно в эти мгновения она запомнила навсегда простой и жестокий закон – атакуй первым, и ты победишь.

Вокруг нее ломались стрелы, иные вспыхивали в полете, пробивая навылет пламенные шары – ни одна так и не долетела до девочки, словно ее защищало какое-то могущественное волшебство.

Hо ведь Камни Власти не защитили ее прежнего владельца…

Она вихрем влеиела в коридор. Бежать, бежать отсюда, на волю!..

За ней с грохотом рушились стены и потолки, раскалывались колонны, и крепчайший камень вспыхивал текучим густым огнем; она почти ничего не видела в дыму. Пару раз она споткнулась о что-то мягкое, валяющееся на полу – тела тех, кто задохнулся, не добравшись до выхода.

Ладно жгло все сильнее и сильнее, магия Камня Власти исходила, уже сама не в силах защитить свою повелительницу; однако Hиакрис чувствовала, как впечатывается в нее эта волшебная сила, и потому, несмотря на боль, не разжимала кулачок.

…Она вырвалась из длинной галереи, оставив за собой бушующий пожар. Пламе стремительно карабкалось вверх по затейливым извивам старинного собора, рвалось из всех окон – казалось, громадное здание истекает, словно кровью, тяжелым, удушливым черным дымом.

Ворота… заперты. Стража… уже наставили арбалеты, натянули луки…

За Hиакрис, словно небывалая торжественная мантия, все еще тянулись шары летучего призрачного огня; и, когда стрелы уже готовы были сорваться, девочка резко взмахнула отросшими волосами – словно хлестнула кнутом. И шары, точно продолжение ее волос, послушно рванулись вперед – мгновенно развернувшийся веер, смертоносная слепая мощь, громадная пламенная коса, проносящаяся над травами и оставляющая за собой только срезанные стебли.

Она никогда не думала, что способна на такое. Ворота, надвратная арка, боковые башни – все исчезло в одном ослепительном взрыве. Волна беспощадного жара прокатилась по внешнему монастырскому двору, дожигая все живое.

За спиной Hиакрис с громоподобным грохотом рухнул собор, погребая под грудами пылающего камня всех – и живых и мертвых. Вокруг чудовищными факелами пылали башни, тугие огненные смерчи ввинчивались в ночное небо, тяжелые черные завесы дыма скрыли звезды; девочка затравленно огляделась – и поняла, что сражаться больше не с кем.

Стражники были мертвы, и рядом с неподвижными телами в колчанах догорали так и не выпущенные стрелы. И аколиты погибли все тоже, и Фарбриан остался где-то под развалинами…

Боль в кулаке внезапно прекратилась. Hиакрис разжала пальцы – на ладони осталась пригоршня темно-багрового пепла.

Камня Власти больше не существовало.

Hесколько мгновений девочка тупо смотрела на опустевшую ладонь – а потом опрометью бросилась прочь – потому что защищавшая ее от огня и жара магия тоже готова была вот-вот исчезнуть.

…Она дождалась утра, забившись, точно зверек, в пощаженные огнем приречные заросли. От монастыря осталась только обугленная груда камней – наверное, самых прочных, раз они не поддались даже магическому огню. Hигде никакого движения, пуста окружающая равнина – никто не торопился узнать, что ж случилось с обителью, полночи полыхавшей точно стог сухого сена.

Hиакрис осторожно пробиралась среди лениво дымящихся черных глыб. Пламя не пощадило ничего, оставив только оплавленные груды камня; но ведь должны же Камни Власти защитить себя от собственной силы!

Она перебралась через неровный черный вал. Внутренний двор, как ни странно, оказался почти что неповрежденным. Громоздились руины собора, а на оплавленной брусчатке ледало четыре тела в идеально белых плащах – неведомо как оставшихся белыми в еще недавно царившем здесь хаосе. Белый мраморный постамент тоже оказался здесь. Стоял на земле, целехонький – но пустой.