Девять жизней

Когда он и его гномоподобный шотландский друг удалились, я решил сам позвонить Кэт Хэдлам и сообщить ей приятную новость. Возвращение машины, может быть, подстегнет ее память: часы показывали уже 10.30, а она все еще не проинформировала меня о деталях поручения к Глории Риштон. Но прежде чем набирать ее номер, я решил разузнать что-нибудь о Саймоне Риштоне.

Делиз хранит в своей комнатке все ежегодники «Альгамбры-ТВ». Полистав их минут двадцать, я доподлинно установил, что Саймон Риштон – гений саморекламы. О Кэт Хэдлам почти не упоминалось, зато Риштон был подробно представлен в каждом издании.

Жизнь и деятельность телевизионных звезд для меня – терра инкогнита. Я имел самое смутное представление о Риштоне, всего несколько раз видел его на телеэкране и ничего о нем не знал. Для меня это был человек, известный своей знаменитостью.

Просмотрев несколько статей, я выяснил, что он начал свою карьеру на «Альгамбре» с первых дней существования телеканала как ведущий самых разных передач. Если верить ежегодникам «Альгамбры», Риштон сразу же прослыл генератором гениальных творческих идей и быстро совершил восхождение от телеведущего до распорядителя финансами компании, интенсивно сменяя спутниц жизни и ассистенток, чей возраст не превышал двадцати пяти лет, а бюст неизменно производил внушительное впечатление.

Многочисленные фотографии Риштона лишь демонстрировали дурной вкус публики – менее выразительной физиономии я не мог себе представить.

Для того чтобы откопать что-нибудь существенное об этом деятеле, мне нужна была помощь Теда Блейка, который помнил все когда-либо виденные им передачи. Но телефон Блейка не отвечал.

Я сел и попытался еще раз вспомнить, не доводилось ли мне слышать что-нибудь о Саймоне Риштоне, – и вдруг меня осенило. Этого телеведущего терпеть не могла моя мать. Вот почему его лицо было мне знакомо. Как только он появлялся на экране, она издавала громкий стон и требовала переключить на другую программу. Всю мою юность Эйлин Къюнан, строгая моралистка, изгоняла этого человека из моего поля зрения.

Чем же он навлек на себя ее гнев?

В голове у меня зашевелились смутные воспоминания. Не он ли прославился шумным бракоразводным процессом со своей первой женой, хорошенькой ведущей? Или он был один из тех, кто первым стал употреблять на британском телевидении непристойные слова? Вполне достаточно, чтобы впасть в немилость к Эйлин.

Через некоторое время я вспомнил кое-что еще. На недавней распродаже акций телекомпании он скупил большую их часть. Представляя себя столпом североанглийской культуры, компания хвасталась тем, что ее капитал находится в руках местных владельцев.

У меня был старенький справочник «Кто есть кто», купленный на распродаже. Я открыл его – и нашел имя Риштона.

«Родился в Харрогейте в 1932 году… Окончил Тринити-колледж, Кэмбридж… Дважды женат… Создатель большого числа телепередач. Директор программ на „Альгамбра-ТВ“ и т. д. и т. п. Любимый отдых – горизонтальный».

Я нашел о Риштоне все, что мог найти, не выходя из конторы, и набрал номер Кэт Хэдлам. Ее на месте не оказалось, но мне удалось уговорить ее секретаршу соединить меня с Саймоном Риштоном. Великий человек был столь же недоступен, но одна из ассистенток согласилась передать ему новость и, вернувшись к телефону, сказала, что он в восторге от этого сообщения и просит пригнать машину к студии как можно скорее.

Когда я положил трубку, вернулись Джей и Либерти.

– Вот это транспорт, босс, вот это вещь! – захлебывался Джей, такой счастливый, каким я давненько его не видел. – Диски из легированной стали, покрытие металлик, затемненные стекла…

– Да, штука что надо! – подхватил темнокожий шотландец. – На номерном знаке есть надпись!

Я с удивлением взглянул на Джея.

– Какие зоркие глаза у твоего друга, – заметил я. – Надо будет сделать из него детектива.

– Он просто ближе к земле, чем я, – объяснил Джей.

– «Кэт от Саймона с любо-овью»! – пропел Либерти. – Маленькими буквами, под номером.

– Он неплохо научился читать, но ты уверен, что он не прогуливает школу? – спросил я Джея. Я не хотел узаконивать присутствие Либерти, обращая на него слишком много внимания.

– Перестаньте, босс! Какая школа в Рождество? – Джей поспешил сменить тему: – А нельзя мне прокатиться по М-56? Такие колесики». Когда ее надо вернуть?

– Немедленно, так что выкинь это из головы, – отрезал я.