Песни сирен

Кевин сел, глотнул из стакана и протянул руку, чтобы взъерошить волосы Пенни. Она резко отстранилась.

– Ничего страшного, – произнес он покровительственно. – Пока он за решеткой, никто не соберет толпу линчевателей вокруг его дома. Мы решили, если сообщать миру – так, намеком, – что убийца сидит в кутузке, это может заставить настоящего убийцу войти с нами в контакт, – доказать, что он существует.

– То есть вы хотите заставить его совершить очередное убийство? – спросила Пенни, повышая голос.

– Конечно нет, – возмущенно возразил Кевин. – Я сказал – войти в контакт. Как он это сделал после убийства Гэреса Финнегана.

– Боже мой! – воскликнула Пенни. – Кевин как ты можешь лежать здесь и талдычить, что ничего плохого не случится со Стиви Макконнелом, если он сидит в тюрьме?

Пока Пенни Берджесс и Кевин Мэттьюз обсуждали моральную сторону содержания невиновного Стиви Макконнела в крыле С тюрьмы Ее Величества, трое мужчин по очереди показывали Стиви Макконнелу, что бывает с сексуальными преступниками в тюрьме. В конце площадки с бесстрастным видом стоял охранник, который казался таким же невосприимчивым к воплям и мольбам Макконнела, как инвалид с выключенным слуховым аппаратом. А на вересковой пустоши к северу от Брэдфилда безжалостный убийца доводил до ума пыточное устройство, с помощью которого покажет всему миру, что человек, сидящий в тюрьме, не ответствен за четыре превосходных серийных наказания.

В комнате группы ХОЛМЗ стоял тихий рабочий гул, операторы внимательно смотрели на экраны. Кэрол нашла Дейва Уолкотта в его кабинете: он сидел, с безразличным видом поедая рыбу с чипсами. Когда она подошла, он поднял голову и слабо, через силу, улыбнулся.

– А я решил, что у вас выходная ночь, – сказал он.

– Я еще не совсем утратила надежду. Брат обещал купить мне личное ведро попкорна, если я успею в кинотеатр к началу фильма. – Она положила два пластиковых пакета на стол Дейва, и оттуда выпали глянцевые компьютерные журналы.

– У меня появилась теория, – начала она. – Ну, скажем, подозрение. – И Кэрол в третий раз изложила свою идею о том, что убийца переводит видеозаписи на компьютер и использует их для подпитки своих фантазий.

Дейв слушал внимательно и кивал, вникая в идеи Кэрол.

– Мне это нравится, – просто сказал он. – Я прочел эту характеристику два раза и не могу согласиться с идеей доктора Хилла о том, что состояние убийцы остается стабильным, потому что он использует видеозаписи своих убийств. Это бессмысленно. А ваша идея – нет. Так чего же вы хотите от меня?

– Майкл считает, что, если мы проследим, кто покупал Vicom 3D Commander, это выведет нас на него… Конечно, если мы правы. Возможно, компания, где работает убийца, имеет эту программу и он осуществляет свои манипуляции там. Но чтобы не рисковать, он должен заниматься сканированием и отцифровкой дома. Вот я и подумала – стоит поискать поставщиков. Мы можем это сделать по объявлениям в журналах, поскольку практически все компьютерное оборудование продается по почте. Еще нам следует связаться с местными компьютерными клубами. Конечно, если у вас есть лишние люди.

Дейв вздохнул.

– Мечтать не возбраняется, Кэрол. – Он взял один из журналов и пролистал его. – Наверное, я смогу составить список сегодня ночью и завтра утром, и первое, что мы сделаем утром в понедельник, это поручим двум нашим констеблям всех обзвонить. Когда у моих операторов будет время внести данные, не знаю, но прослежу, чтобы они это сделали. Идет?

Кэрол усмехнулась.

– Вы выдающаяся личность, Дейв.

– Я просто мученик, Кэрол. У моего младшего прорезались два зуба, а я еще не видел этого.

– Я могу остаться и помочь вам просмотреть журналы, – сказала Кэрол без особого энтузиазма.

– Проваливайте! Идите и развлекайтесь. Пора кому-то из нас так поступить. Что собираетесь смотреть?

Кэрол скорчила гримаску.

– Это специальная двойная субботняя программа – «Охотник на людей» и «Молчание ягнят».

Пока она шла к машине, смех Дейва звучал у нее в ушах.

Долгий вопль словно исторгся из глубины его существа. Тони дрогнулся от оргазма, как поезд, слетевший с катушек, и ощутил дивное чувство облегчения.

– О, боже! – простонал он.

– О да, да, – выдохнула Анжелика. – Я опять кончаю, о, Тони, Тони… – Ее голос замер, задохнувшись от всхлипа.

Тони лег на спину, грудь у него вздымалась, густой запах пота и секса окутал его. У него было ощущение, словно его внезапно освободили от груза который он нес так долго, что перестал замечать его тяжесть. Неужели это исцеление – обретение света и цвета, ощущение, что прошлое сброшено, как мешок с углем в темную яму? Не так ли чувствуют себя его пациенты, когда перекладывают на него свою грязь?