1984 год. Сержант Александр Черный прибыл в Афганистан для прохождения...
Бывает так, что, когда привычная жизнь рушится, неожиданно появляется не...
Когда она процитировала последние слова объяснительной, оба не смогли сдержать улыбку.
– Как бы то ни было, местная полиция пошла мне навстречу и, добравшись туда, произвела повторный арест.
– Они предъявили ему обвинение? Кэрол заметно погрустнела.
– Они ждут, пока прибудет адвокат Вэнса. Но они страшно напуганы. Они читали твою докладную и беседовали с Кэй, Саймоном и Леоном, но все равно осторожничают. Ничего не кончено, Тони. До конца еще очень и очень далеко. Жирная леди еще даже не прибыла.
– Если бы они не открывали этот подвал. Если бы вместо этого окружили дом и появились, когда он сам открыл бы его и спустился к телу Донны.
Кэрол вздохнула:
– Она умерла совсем недавно, ты знаешь?
– Нет.
– Судебный врач считает, что и суток не прошло.
Они сидели молча, каждый прикидывая, что можно было сделать лучше или быстрее, когда можно было действовать методами более традиционными, а когда – нет, чтобы получить скорейший результат.
Кэрол прервала неловкое молчание:
– Если мы не сможем засадить Вэнса за решетку, вряд ли я захочу продолжать службу.
– У тебя такие мысли из-за того, что случилось с Ди Эрншоу, – Тони опустил руку ей на плечо.
– У меня такие мысли, потому что Вэнс – это смертельное оружие, и если мы не в состоянии обезвреживать ему подобных, то мы ничем не отличаемся от достославной дорожной полиции, – с горечью сказала она.
– А если мы в состоянии их обезвредить? Она пожала плечами:
– Тогда, возможно, мы искупим свою вину перед теми, кого потеряли.
Они сидели молча и пили кофе. Потом Тони взъерошил волосы и сказал:
– Есть у них хороший патологоанатом?
– Понятия не имею. А что?
Он не успел ответить. Дверь открылась, и показалось встревоженное лицо Фила Маршалла, суперинтенданта и начальника отделения,
– Доктор Хилл? Можно на два слова?
– Входите, у нас служебный разговор, – устало сказала Кэрол.
Маршалл прикрыл за собой дверь:
– Вэнс хочет с вами поговорить. Наедине. Он обеими руками за, если разговор будет записан на пленку, но ставит условие, чтобы при этом никто не присутствовал – только вы и он.
– А как его адвокат? – спросила Кэрол.
– Он говорит, что ему не нужен никто, только доктор Хилл. Что вы скажете, док? Будете с ним разговаривать?
– А что, нам ведь терять нечего? Маршалл недовольно поморщился.
– На самом деле, с моей точки зрения, нам очень даже есть, что терять. Если откровенно, мне нужны доказательства, чтобы предъявить Вэнсу обвинение. Или же чтобы к вечеру его тут не было. Я не намерен разбираться в суде, имел ли я право держать Джеко Вэнса под стражей на основании только того, что вы мне до сих пор предъявили.
Тони вынул записную книжку и вырвал листок, нацарапав на нем имя и номер телефона. Листок он протянул Кэрол.
– Вот кто нам здесь нужен. Вы сможете им объяснить, пока я буду занят с нашим другом Джеком?
Кэрол прочла, что он написал, и в ее усталых глазах засветилось понимание.
– Конечно. – Потянувшись к нему, она стиснула его руку. – Удачи.
Тони кивнул, потом проследовал за Маршаллом по коридору.
– Мы, разумеется, будем записывать, – сказал. Маршалл.-Это тот случай, когда мы должны действовать безукоризненно. Он уже говорит, что собирается подавать в суд на старшего инспектора Джордан.
Он остановился перед дверью одной из комнат и открыл ее. Потом кивнул полицейскому в форме, сидевшему в углу, и тот вышел.
Тони шагнул в комнату и посмотрел на своего противника. В это было трудно поверить, но в его надменности не появилось ни единой бреши, ни единой трещинки на обаятельном фасаде.
– Доктор Хилл, – сказал Вэнс, и его профессионально поставленный голос не дрогнул, – хотел бы сказать, что приятно вас видеть, но слишком уж явной неправдой это прозвучит. Примерно как ваши безумные обвинения.
– Доктор Хилл согласился поговорить с вами, – прервал его Маршалл. – Мы будем записывать ваш разговор на магнитофон. А сейчас я вас оставлю.
Он закрыл дверь, и Вэнс движением руки указал Тони на стул. Психолог качнул головой и прислонился к стене, сложив на груди руки.
– Зачем вам понадобилось меня видеть? – спросил Тони. – Вы хотите сделать признание?
– Если бы я хотел признаться, то попросил бы привести священника. Я хотел увидеться с вами наедине, чтобы сказать: как только я выберусь отсюда, я подам на вас и старшего инспектора Джордан в суд за клевету.