Гусары денег не берут

– И вам не показалось это несправедливым? Что особенного, если в семье будет два врача? Пишут же супружеские пары книги в соавторстве. И они идут у читателей на ура.

– Теперь я и сама думаю так же, – горько сказала Елена Яковлевна. – Но тогда… Тогда мой муж умудрился так основательно заговорить меня, что я стала петь под его дудку.

Подруги молчали. А ведь у Елены Яковлевны была не очень-то счастливая жизнь. Как знать, а вдруг она годами копила на мужа, присвоившего себе ее лавры (ведь именно книги Елены Яковлевны издавались огромными тиражами, и именно из-за ее книг у Пешкова подбиралась огромная армия пациентов), так вот, а вдруг обиды копились, копились, а потом их прорвало. Пришла в кабинет, сыпанула ему яду и разом избавилась как от соперника, так и от надоевшего мужа, изводившего ее своим цинизмом.

Елена Яковлевна тем временем хлопнула еще киселька пополам с ликером и приободрилась.

– Но это все в прошлом. А теперь… Я ведь тоже дипломированный специалист, – сказала она. – И умею разговаривать с людьми. Думаю, что у меня дела пойдут не хуже, чем у мужа. Конечно, часть пациентов вначале я потеряю. Но мои книги… Они же интересны людям? Ведь верно?

– Конечно! – горячо заверила ее Леся. – Я читала и не могла оторваться!

– Вот! – горько усмехнулась Елена Яковлевна. – А мой муж говорил, что их читают только благодаря его харизме. Если бы не его личное обаяние и умение влиять на умы, их бы вообще никто не покупал.

– Какая чушь! Я вашего мужа впервые увидела на сеансе! А книгами раньше прямо зачитывалась!

Елена Яковлевна совсем оживилась. Все же ей надо было время от времени давать себе разгрузку с бутылочкой вина и парой подружек. Просто другой человек явился! Глаза горят, румянец на щеках играет. Казалось, даже волосы приобрели несвойственную им раньше пышность и блеск.

– Да, я думаю, что все будет хорошо! – произнесла она. – Честно говоря, я временами даже испытываю нечто вроде благодарности к человеку, который убил моего мужа.

Подруги переглянулись. Откровенно, ничего не скажешь! Что это? Уловка? Выдать действительное всего лишь за желаемое? Могла Елена Яковлевна прикончить своего мужа, чтобы заполучить то, что по праву могла считать своим, – широкую известность, имя и врачебную практику? Или она всего лишь мечтала и неожиданно получила все из чужих рук?

ГЛАВА 13

Но ответа на свой вопрос подруги не получили. Пока не получили. Они попытались вытащить порядком опьяневшую Елену Яковлевну из-за стола, но та уходить не желала. Ей теперь тут все нравилось. И люди – бывшие пациенты ее мужа, – и вообще все казались милыми и славными. Елену Яковлевну потянуло на шалости.

– Я ведь многое про вас теперь знаю! – погрозила она пальцем, поворачиваясь в ту сторону, где, по ее расчетам, должна была сидеть Кира.

Увы, но Киры там не было. Она отлучилась в туалет.

– Кира? – завертела головой по сторонам Елена Яковлевна. – А где Кира?

Но на месте Киры сидел Пятипалов, который подсел к вдове своего доктора, чтобы выразить той соболезнования. Надо же! Вот ведь кошмар! Мог бы подсесть кто-нибудь другой, так нет же! Подсел именно этот чудик, зациклившийся на собственной шевелюре, а верней, на ее катастрофическом отсутствии! И к ужасу подруг, Пятипалов воспринял ошибку Елены Яковлевны крайне эмоционально.

Подруги, которые как раз вернулись из туалета, с содроганием наблюдали, как цвет лица актера практически сравнялся с цветом волос его парика.

– Это все ты! – завопил позеленевший от возмущения Пятипалов.

Он бросился к Кире с явным намерением если не задушить ее, то, во всяком случае, поговорить по душам.

– Разболтала! А я тебя предупреждал!

– Отстаньте от меня! – возмутилась Кира, пытаясь сохранять спокойствие. – Уймитесь вы!

Но Пятипалов (вот что значит впечатлительная артистичная натура!) не желал униматься. Вид у него был жуткий – зеленый парик от гнева слегка перекосился, съехав на ухо, глаза сверкали. И нервишки Киры, и так расстроенные приключением с Евгением, не выдержали.

Она завопила и в последний момент, когда артист уже тянул к ней свои дрожащие руки, сиганула прямо через накрытый стол. На глазах изумленной публики она лихо вскочила на него, мастерски прогарцевала между салатниками и разложенными приборами, а потом легко, словно козочка, спрыгнула на пол, ничего не опрокинув и не разбив.