Казино «Пляшущий бегемот»

– Другими словами, вы с вашей бывшей женой обсуждали этот вопрос?

– Естественно!

– И она согласилась выделить вам ваши метры?

В голосе Леси слышалось недоверие. Слишком хорошо она знала свою соседку тетю Клаву. И у нее в голове не укладывалось, чтобы тетя Клава отдала свое кровное кому-нибудь. А тем более бывшему мужу, которого ненавидела и иначе, как подлецом и мерзавцем, никогда не величала.

– У Клавдии не было другого выхода. Закон на моей стороне.

И Вениамин Викторович совсем не по-светски шмыгнул носом. Квартирный вопрос так сильно волновал его, что у мужчины даже начался насморк. Должно быть, на нервной почве.

– Значит, вы с тетей Клавой делили квартиру. А Жоржета была в курсе?

– Мы не совсем делили. Моя доля итак была моей. Но мне требовались метры! Чтобы жить!

– То есть вы предлагали вашей бывшей жене размен?

– У меня есть комната в коммунальной квартире. Очень хорошая. Светлая, два окна. В центре города. В двух шагах станция метро. В трех – Невский проспект. Соседи очень милые люди. Всего там проживает в настоящий момент три семьи. Но живут дружно. Ни склок, ни скандалов. Прелесть, а не комната!

Подруги переглянулись.

– И вы хотели, чтобы ваша бывшая жена и дочь перебрались из отдельной двушки, где у них у каждой есть отдельная комната, в коммуналку?

Что-то им не верилось, чтобы тетя Клава вот так запросто взяла и перебралась бы из своей уютной квартирки с ремонтом в какую-то незнакомую коммуналку.

– Поймите меня правильно! – снова загорячился Вениамин Викторович. – Стоимость комнаты в центре города – это и есть две трети рыночной стоимости квартиры Клавдии. Ни на что другое она претендовать не может!

– И вам не жаль запихивать родную дочь в коммуналку?

– Она уже взрослая! – снова взвизгнул Вениамин Викторович. – Пусть устраивается как хочет.

– Как? Где она сможет раздобыть себе отдельное жилье?

– Работать пойдет на производство. Там дают общежитие. Снимет отдельно от матери угол. Замуж выйдет, в конце-то концов!

Подруги переглянулись вновь. Ну и папочка! Поискать таких еще нужно. В общем, с моральным обликом Вениамина Викторовича все теперь понятно. Оставалось только разобраться, встречался ли он со своей дочерью незадолго до ее исчезновения. Оказалось, что нет. Жоржета даже не знала, что отец объявился вновь. Деморализованная тетя Клава не сказала дочери, что затевает ее отец. Скрыла, надеясь уберечь дочь от еще одного разочарования в родном отце.

– Вы все эти годы совсем не интересовались дочерью, – грустно констатировала Кира. – А теперь появились и хотите лишить ее жилья. Вам не стыдно?

– Это мои метры!

– Я имею в виду, что ваша дочь выросла, совсем не зная вас?

– Я сознательно не шел на контакт с ней.

– Почему?

– Не хотел, чтобы девочка переживала. Я самоустранился.

Вот так просто. Был папа, а потом взял и самоустранился. Отличная позиция. И главное – не требует от родителя никаких затрат. Ни физических, ни материальных, ни финансовых. Нет меня, словно и не было! И не вспоминайте. И лихом тоже не поминайте. Какой-то инертный газ, а не папочка.

– Значит, с вашей дочерью вы практически не знакомы?

– Нет.

– И, встретив ее на улице, не узнали бы?

На мгновение Вениамин Викторович словно бы заколебался. Но потом отрицательно покачал головой.

– Нет. Не узнал бы.

Пора было прощаться с этим ярким представителем мужского эгоизма. Раз с Жоржетой он не общался, значит, и помочь подругам в их поисках он не мог. А потому – до свидания. У них своих дел по горло.

Глава 7

В «Аладдине» было полно народу. Небольшая толпа наблюдалась уже у входа. И, мельком оценив костюмы мужчин и расшитые шелковые юбки женщин, подруги пришли к выводу, что не зря потратили целых полтора часа, готовясь к походу в это казино.

– А что я тебе говорила! В джинсах нас бы сюда точно не пустили!

Кира кивнула. Она и сама видела, что публика тут подобралась сплошь распальцованная. Мужчины на дорогих машинах. Женщины в брильянтах и тоже на нехилых тачках. Они ревниво оглядывали всех соперниц, пытаясь подсчитать, сколько чего нацеплено на каждой из них. Не дай бог, брильянты хоть на карат больше или платье из последней коллекции, а у них – самих всего лишь из прошлогодней.

Все женщины были типичными стервами, с самыми яркими проявлениями этой породы. Простушки тут не задерживались.

Так что Кире было прекрасно понятно: если они с Лесей хотят сойти тут за своих, чтобы им начали доверять или чтобы с ними хотя бы элементарно поговорили, надо было вести себя и выглядеть соответственно. Стервозно. Дорого. Неприступно.