Умри богатым!

И Бритый отчалил, забрав с собой Павла, Инну и двух своих отличившихся парней. Мариша закрыла за ними дверь и вздохнула. Ей по-прежнему казалось, что нечто в этой истории не состыковывается… Она провела сегодня с Павлом весь день. И раз они были вместе, то кто же приходил к Любушке под видом сантехника? Павел привез с собой из Брянска сообщника? Быть такого не может! Завербовал его здесь? Это уже просто не Павел получается, а какой-то агент вражеской разведки!

И в это время, прервав Маришины мысли, в дверь раздался звонок. Выглянув в глазок, Мариша увидела одного из парней Бритого.

– Что случилось?

– Откройте, – явно смущаясь, попросил тот. – Я у вас, похоже, шапку забыл.

Мариша машинально окинула взглядом прихожую, никакой посторонней шапки в ней не обнаружила, но, чтобы парень не подумал, будто она его шапку зажилила, дверь все же открыла. Пусть сам посмотрит и убедится, что шапку он забыл где-то в другом месте. И вообще, что за странность – носить шапку в сентябре месяце, когда на улице стоит прямо-таки летняя жара?

Эта мысль тревожным звоночком прозвучала в голове у Мариши. Но было уже поздно. Девушка щелкнула замками – и тут же отлетела в сторону. От сильного удара у Мариши на мгновение в голове вспыхнула боль, а перед глазами запылали яркие огни. А потом она благополучно потеряла сознание. И больше уже ничего не видела…

Глава 16

Когда Мариша очнулась, то увидела перед собой незнакомую мужскую физиономию. Нельзя сказать, чтобы этот тип был бы очень уж уродливым, скорее даже совсем напротив. У него был подбородок с ямочкой, щеки его покрывал ровный слой загара, а породистый нос гордо восседал на своем законном месте. Но вот глаза… Глаза были ледяными и какими-то малость остекленевшими.

И почему-то при виде этого склонившегося над ней красавца по телу Мариши пробежала холодная дрожь.

Она попыталась что-то сказать, но вдруг обнаружила, что не может. Онемела! Но в ту же секунду она поняла, что немота ее обусловлена клейким скотчем, залепившим ей всю нижнюю половину лица.

– Оу-уу-ууу-у-и?! – промычала Мариша, что означало: «Что тут происходит, черт побери?!»

Но незнакомец отлично ее понял. Его физиономию перекосила улыбка, как это ни странно, еще больше отвратившая от него Маришу. Хороший, порядочный человек просто не может так улыбаться в лицо связанной девушке, чей рот к тому же еще и залеплен скотчем. Не говоря уж о том, что порядочные люди не врываются в дом и не бьют хозяйку по голове дверью!

Все это Мариша с удовольствием высказала бы в лицо этому типу, но, увы, рот ее был залеплен! Хорошо еще, что глаза целы. И Мариша скосила их влево. Ага! Рядом с ней лежал тот самый бравый парень из команды Бритого. Сейчас этот удалец не выглядел таким уж удалым, как в тот момент, когда издевался над поверженным Павлом. Он лежал себе тихонько, явно пребывая в бессознательном состоянии.

Мариша скосила глаза вправо и увидела Любушку. Рот у девушки тоже был заклеен скотчем. Руки и ноги спеленуты им же. И она с ужасом смотрела на своего мучителя. Но, в отличие от Мариши, на лице девушки не было ни тени недоумения или сомнения. Она явно его знала и очень боялась этого красавчика с орлиным профилем, который расхаживал перед ними, поигрывая тугими мышцами.

– У-у-уу? – промычала Мариша.

– Хочешь знать, кто я такой? – живо откликнулся незнакомец. – Могу представиться! Вам я должен быть известен под именем Жгутикова Михаила Ивановича. Впрочем, еще больше я известен вам всем под именем Жгута!

Жгут! Кто такой Жгут? Ой! Так ведь так звали брянского любовника Милки! Того самого бандитского авторитета, который сначала принудил девушку к сожительству, а потом едва не убил, застав ее в объятиях своего охранника. Так вот он какой, этот Жгут! Красавец и… и урод!

Но тут же Маришу охватили сомнения, мигом отразившиеся на ее лице. Во-первых, Жгут был гораздо старше. А во-вторых… Во-вторых, он просто-напросто мертв! Взорвался вместе со своей машиной и парой телохранителей!

– Вижу, что вы обо мне слышали, – с удовлетворением кивнул красавчик, не сводя глаз с Мариши. – Милочка про меня рассказывала, не так ли?

И, так как ни Мариша, ни Любушка – по понятным причинам – ртов не раскрыли, он ответил себе сам:

– Ну, конечно, рассказывала! Уверен, я был самым ярким ее воспоминанием за всю ее жизнь. Никто больше не позарился бы на эту лохушку! Сам не понимаю, почему я выбрал ее среди десятка куда более ярких девиц, мечтавших попасть в мою постель.