100 великих авантюристов

Герц очень любил позабавиться, поиздеваться над своими достойными сподвижниками, он умел вкрасться в доверие. Одно время ему искренне верили даже Клемансо (его было очень трудно провести) и Поль Дерулед, позднее обвинявший Клемансо в связи с Герцем. Он умел инсценировать и принципиальность, например, отказался участвовать в политической кампании буланжистов, чем заслужил глухую ненависть некоторых из них.

Во второй половине 1880-х годов Герца уже знали все парижские политики и парламентарии. Его тепло принимают у президента Греви. По рассказам одного современника, Герц подкупал депутатов, чтобы заставить военного министра Фрейсине под угрозами неблагоприятного вотума в палате депутатов передать новоиспеченному миллионеру контракты на выгодные поставки для армии. Понятно, что такому человеку было нетрудно добиваться все более высоких званий в списках Почетного легиона. Когда в 1886 году дело дошло до получения высших чинов, заокеанские газеты напомнили о мошеннических операциях Герца в США. Однако нападки американской прессы получили весьма слабый отзвук в Париже.

Постепенно Герц все расширял сферу своего влияния. Он взял за правило поддерживать контакты с лидерами различных враждующих партий; так, генерал Буланже в бытность свою военным министром написал письмо, горячо поздравляя Герца как близкого друга с продвижением. Дорогие подарки женам министров и депутатов (драгоценности или изысканная обстановка для новой квартиры) были обычным методом, применявшимся Герцем для завязывания и развития добрых отношений с нужными людьми. Старые связи использовались для установления новых. Во многих случаях Герц пускал в ход самые фантастические предложения, призванные, по-видимому, поразить воображение человека, которого никак не удавалось привлечь на свою сторону иным способом. Анри Рошфор, известный в прошлом левый журналист, уверял, что развязный делец пытался убедить его в том, что разрушит тройственный союз противников Франции — Германии, Австро-Венгрии и Италии и что он стремится к роли «благодетеля человечества». У Рошфора Герц не преуспел. Но это было исключением из правила.

Финансовые дела будущего «благодетеля человечества», знавшего «весь Париж», процветали, а это, в свою очередь, расширяло круг «друзей» Корнелиуса Герца. Политическая интрига шествовала под руку с финансовыми спекуляциями. И уже, наверное, даже и самому Герцу было не всегда ясно, что было для него средством, а что — целью, когда он стремился увеличить капитал, а когда — удовлетворить свою страсть к политической игре, к рекламе, к возможности дать выход тем действительным чувствам, что вызывали у него все эти закупленные им на корню «сильные мира сего».

Особняком стоят отношения между доктором Герцем и банкиром Рейнаком. Их первые совместные действия относятся к 1879 и 1880 годам. Несколько позднее для распространения акций компании Рейнак стал получать от нее крупные суммы денег; они шли на оплату рекламы в печати, на взятки и на вознаграждение трудов самого барона. Общая сумма превысила 7,5 миллиона франков.

Когда в 1885 году правительство Бриссона отказало компании Панамского канала в просьбе выпустить облигации выигрышного займа, Герц предложил Шарлю де Лессепсу (сыну главы компании) добиться изменения этого решения правительства и благоприятного голосования в парламенте. При этом «всего» за 10 миллионов франков. Предложение носило характер явной авантюры или просто мошенничества. Тем не менее Шарль де Лессепс выразил согласие заплатить эти деньги в случае, если Герц действительно добьется всего им обещанного. Причина могла быть и была только одна — за Герца поручился барон Рейнак.

Ничего не имея против подкупа парламентариев, Герц, видимо, решил, что на первых порах следует выпотрошить денежные мешки компании в свою личную пользу. За 1885 год он достиг одного — ассигнования ему двумя порциями 600 тысяч франков, взамен которых компания просто ничего не получила. Изменения же правительственного решения и вотума парламента добился Рейнак, а вовсе не Герц. Но зачем опытному банкиру прикрывать своей гарантией заведомую аферу?

Из сохранившихся обрывков корреспонденции Герца и Рейнака, относящейся к 1886 и 1887 годам, очевидно, что доктор имел основание говорить с бароном в угрожающих тонах. Например, в августе 1887 года Герц писал: «Или Вы выполните Ваши обязательства в отношении меня, или поставите меня в печальную необходимость так же пожертвовать Вами и Вашими родными, как Вы сами были безжалостны ко мне и моим родным». Герц то и дело грозил, что барон у него «запрыгает», и неизменно требовал денег, включая и миллионы за проведение через парламент закона о выпуске облигаций выигрышного займа, в «проталкивании» которого он не участвовал, будучи в это время за границей. И тем не менее Герц не встречал отказа; он продолжал вымогательство в устной форме, когда был в Париже, и с помощью шифрованных или нешифрованных писем и телеграмм, когда доктор пребывал в своих заграничных поездках. В бумагах Рейнака после его смерти был обнаружен счет, озаглавленный «шантаж Герца». Из него явствует, что доктор изъял у банкира громадную сумму — 9 382 175 франков и настаивал на выплате все новых Денег. Интересно отметить, что Клемансо и премьер-министр Флоке в 1888 году Упрашивали Лессепса побудить Рейнака, чтобы он удовлетворил требования Корнелиуса Герца.