Учитель фехтования

В дверь постучали. Карселес внезапно умолк, испуганно глядя в прихожую.

– Вы кого-то ждете?

Дон Хайме отрицательно покачал головой, встревоженный не меньше, чем его приятель. Взяв себя в руки, Карселес собрал документы, огляделся и, проворно вскочив, сунул их под диван. Затем он обернулся к дону Хайме.

– Кто бы это ни был, гоните его прочь! – зашептал он ему на ухо. – Нам с вами надо срочно поговорить!

Смущенный дон Хайме машинально поправил галстук и пересек прихожую, направляясь к двери. Тайна, которая привела в его дом Аделу де Отеро и стоила жизни Луису де Аяле, вот-вот должна была раскрыться; эта мысль словно околдовала его, придав всему происходящему оттенок нереальности. В какой-то миг ему почудилось, что он вот-вот проснется и все эти удивительные события окажутся лишь наваждением, плодом его собственного воображения.

За дверью стоял полицейский.

– Дон Хайме Астарлоа?

Дон Хайме почувствовал, как волосы у него на затылке зашевелились.

– Да, это я.

Полицейский покашлял. У него было смуглое, как у цыгана, лицо и куцая, небрежно подстриженная бородка.

– Меня послал старший комиссар полиции, дон Хенаро Кампильо. Он требует, чтобы вы проследовали за мной.

Дон Хайме молча смотрел на него.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он, стараясь выиграть время.

Полицейский уловил его замешательство и улыбнулся, чтобы его успокоить.

– Не волнуйтесь, это чистая формальность. По-видимому, появились новые сведения по делу сеньора маркиза де лос Алумбрес.

Дон Хайме опустил глаза; несвоевременный визит начинал его раздражать. Но полицейский намекал на какие-то новые улики, быть может, это было что-то важное. Вероятно, нашли Аделу де Отеро.

– Вы можете подождать?

– Конечно. Сколько угодно.

Он оставил полицейского в дверях и вернулся в гостиную, где его с нетерпением поджидал Карселес, слышавший весь разговор.

– Что будем делать? – спросил его дон Хайме шепотом.

Журналист ободряюще похлопал его по плечу.

– Поезжайте, друг мой, – сказал он ему. – А я подожду вас здесь и спокойно перечитаю эти бумаги еще раз.

– Вы что-нибудь обнаружили?

– Кажется, да, но я пока не уверен. Мне надо еще раз хорошенько подумать. Поезжайте и ни о чем не беспокойтесь.

Дон Хайме кивнул. Другого выхода все равно не было.

– Я вернусь как можно быстрее.

– Не беспокойтесь. – В глазах Агапито Карселеса мерцал огонек, немного встревоживший дона Хайме. – Ваша поездка как-то связана с тем, что я только что прочел?

Дон Хайме покраснел. Происходящее ускользало из-под контроля. На него навалились усталость и апатия.

– Пока не знаю. – Солгать Карселесу в такую минуту показалось ему низостью. – Хочу только сказать, что... Поговорим, когда я вернусь. Мне надо привести свои мысли в порядок.

Он пожал приятелю руку и в сопровождении полицейского вышел на улицу. Внизу его ждал казенный экипаж.

– Куда мы едем? – спросил он. Полицейский наступил в лужу и потоптался, отряхивая с сапог воду.

– В покойницкую, – ответил он. И, удобно устроившись на сиденье, принялся насвистывать популярную мелодию.

Кампильо поджидал его в кабинете Института Форенсе. Его лоб под всклокоченным париком покрывали капли пота, пенсне болталось на шнурке. Когда дон Хайме вошел в кабинет, он поднялся ему навстречу, вежливо улыбнувшись.

– Мне очень жаль, дон Хайме, что нам приходится встречаться по два раза на день, да еще при таких печальных обстоятельствах...

Дон Хайме недоверчиво осмотрел кабинет. Он старался взять себя в руки и сохранить уверенность в себе, которая, казалось, таяла с каждой минутой. Происходящее никак не умещалось в границах привычного мира, в котором спокойно протекала его сдержанная внутренняя жизнь.

– Что произошло? – спросил он, с трудом скрывая беспокойство. – Я был у себя дома, занимался важными делами...

Хенаро Кампильо сокрушенно покачал головой, словно просил извинения.

– Я задержу вас всего на несколько минут, честное слово. Я понимаю, как вам некстати эта поездка; но, поверьте, виной тому просто из ряда вон выходящий случай. – Он прищелкнул языком, желая показать, что и сам крайне опечален случившимся. – Господи, что за день! Я получил очень тревожное известие. Взбунтовавшиеся войска движутся к Мадриду; поговаривают, что, возможно, королеве придется уехать во Францию, а здесь, в Мадриде, ожидаются уличные беспорядки... Видите, что творится! Но политика политикой, а мы, представители правосудия, должны мужественно выполнять свой долг. Dura lex, sed lex <Закон суров, но это закон (лат.).>. Вы согласны со мной?