Светлый лик смерти

После ужина они убрали со стола, вымыли посуду.

– Давай костер разведем, – внезапно предложил Стрельников. – Вспомним молодость.

Их студенческая молодость пришлась на самое начало семидесятых, когда все поголовно увлекались бардами, авторскими песнями и пением под гитару у костра. Тогда все это было чудесно и очень романтично, а теперь казалось Томчаку смешным и немного нелепым. Но Володя – его гость, и хотя порыв Стрельникова казался Вячеславу непонятным и неуместным, он с готовностью направился к тому месту на участке, где было оборудовано «кострище».

Ночь была холодная, темная и очень тихая. Только ветер шелестел да сучья в костре потрескивали. Друзья молча сидели возле огня на перевернутых ящиках, которые Томчак притащил из сарая.

– В понедельник похороны Милы, – прервал паузу Стрельников. – Мне нужен твой совет, Слава.

– Совет о чем?

– Как ты думаешь, Люба придет на похороны?

– Не знаю. Наверное. Они же были подругами.

– Мне не хотелось бы с ней встречаться. Я думаю, ты меня понимаешь.

– Володя, какой совет я могу тебе дать? Ты венчался с Милой, она не просто твоя случайная подружка. Ты не можешь не идти на похороны. Так что тут обсуждать?

– А ты не знаешь, Люба придет?

– Не знаю. Ты хочешь это выяснить?

– Да. Если бы ты это выяснил, я был бы тебе благодарен.

– Я не могу этого выяснить. Здесь ведь нет телефона.

– У меня есть сотовая связь, ты забыл? Так как, Славка, ты сделаешь это для меня?

– Володя, но пойми же, это бессмысленно. Даже если окажется, что Люба собирается прийти на похороны, что от этого изменится лично для тебя? Ты все равно не можешь не присутствовать. И вряд ли кто возьмется уговаривать ее не приходить, чтобы не нервировать тебя. Твоя неловкость для нее не аргумент. Она все равно поступит так, как считает нужным. И если она хочет проститься с Милой, никто не может ей этого запретить.

– Но если выяснится, что она не придет, я по крайней мере не буду из-за этого переживать. Пожалуйста, Слава.

Томчак взял протянутую ему трубку и позвонил в Москву Ларисе. Выяснилось, что Люба на похороны подруги пока не собирается, хотя, конечно, за оставшиеся дни может еще передумать.

– Послушай, – сердито сказал Томчак, возвращая Стрельникову телефон, – о чем ты вообще думал, когда затевал всю эту историю? Ты что, надеялся, что Люба никогда не вернется? Ты же должен был понимать, что рано или поздно она приедет, узнает о том, что ты обвенчался с ее подругой, и тебе придется как-то смотреть ей в глаза при встрече. Ты прав, Володя, нам давно надо было поговорить. Просто как-то так у нас повелось в последнее время, что мы твои поступки не обсуждаем. С тех пор как мы стали работать вместе, то есть с того момента, как ты стал моим начальником, да и Генкиным тоже, мы не считали для себя возможным обсуждать твою жизнь с тобой. Ты волен поступать так, как считаешь нужным, ты уже взрослый мальчик и наших советов не спрашивал. Ты только давал указания и требовал их беспрекословного исполнения. Но история с Милой нас крайне удивила. Твой разрыв с Аллой мы восприняли более спокойно, хотя тоже недоумевали, но твой поступок по крайней мере не казался ничем из ряда вон выходящим. Разлюбил жену, с которой прожил двадцать лет, полюбил молоденькую – что ж, мало найдется мужиков, с которыми этого не случалось бы хоть раз в жизни. Но с Милой… Тут уж ты, извини, погорячился. Что на тебя нашло? Почему ты не дождался возвращения Любы и не свел ваши отношения на нет потихоньку, как делают порядочные люди? Ты избегал телефонных разговоров с ней, ты не снимал трубку, слыша через автоответчик ее голос. Может быть, тебе это не интересно, но она рассказывала Ларе, что голодала, отказывалась от обеда или ужина, чтобы хозяин дал ей деньги наличными. На эти деньги она покупала телефонную карточку, чтобы позвонить тебе. А ты не снимал трубку. На что ты рассчитывал? Ты же понимал, что рано или поздно она приедет и тебе придется с ней объясняться.

– Она голодала? – тихо переспросил Стрельников. – Я этого не знал. Мила сказала, что у нее все хорошо, она прекрасно устроена, у нее интересная и прилично оплачиваемая работа. Выходит, она мне солгала?

– Не в том дело, что она тебе солгала, а в том, что ты ей поверил. Тебе хотелось поверить, и ты поверил. Ты даже не удосужился хоть раз снять телефонную трубку, когда звонила Люба, чтобы убедиться в правдивости Милы и в том, что у женщины, с которой ты прожил два года и на которой обещал жениться, действительно все в порядке. Я не хочу говорить плохо о покойнице, но ты не мог не видеть, что она лжива вся насквозь. Ну признайся, ты это понимал?