Короли Альбиона

— Джеф! Джеф! Я тут. — Я подняла глаза и увидела Дженни, которая с улыбкой смотрела на нас.

— Привет, дорогая, — Джеф резко выпрямился и взял себя в руки. — Я тут рассказывал этому парнишке про англичан и все такое. Он родом из Индии. Волшебные места. Может быть, мы поставим спектакль, если он расскажет нам о своих приключениях. Как тебе такое название: «Перелетный дворец»? Садись, дорогая, выпей, закуси, поболтай с нами, — и он подмигнул мне. Полагаю, жена заметила это и в свою очередь состроила мне смешную гримаску, устраиваясь на скамье рядом с Джефом.

Ковентри. Я все так же пробиралась проселками, избегая опасностей, подстерегающих путника на большой дороге, поэтому путь занял полтора дня. Признаться, в конюшне при таверне в Бэнбери мне не удалось выспаться. Я спала на соломе рядом с конюхами и грумами и должна была притворяться мужчиной. Я выпила вместе с Ривами галлон эля, который настойчиво просился наружу, а не так-то легко соблюдать маскарад, когда справляешь нужду рядом с мужчинами, пускающими свою струю. И потом еще устрицы. Говорят же: не ешьте устрицы там, откуда не видно моря, — хорошее правило, и, добавлю, открывать раковины нужно самому. Достаточно, чтобы среди десятка моллюсков затесался один несвежий, и один такой мне попался, в чем я весьма скоро убедилась. Но они пропеклись у огня, и я запивала их элем, а потому не почувствовала сомнительного вкуса.

В результате я попала в Ковентри только в полдень, а могла бы поспеть и накануне вечером. Когда приближаешься к этому городу, еще издалека можно разглядеть высокий шпиль собора — он взмывает к небесам как игла, пронзая облака дыма, висящие над крышами домов. Город построен на возвышении, он нависает над окрестными полями и деревушками, но довольно скоро проступают и обширные трущобы у самых городских стен. С тех пор как Лондон стал проявлять враждебность к королевской партии, король, а вернее, королева превратила этот город в центре острова в столицу, где заседало правительство и собирался парламент. Сюда переместились все институты, управлявшие страной.

За высокопоставленными господами последовали тысячи бродяг, людей, не имеющих ни заработка, ни верных доходов, спившиеся ремесленники, жонглеры и фокусники, лудильщики-цыгане, шлюхи, попы-расстриги, наемники, ищущие себе господина, лошадники и все те, кто продавал этому сборищу провиант и напитки, в особенности крепкие напитки, до которых англичане большие охотники. В столь большом городе, как Лондон, эта масса могла бы рассосаться, многим бы даже удалось найти себе занятие, но Ковентри был прежде маленьким городком, едва ли с пятью тысячами душ населения, теперь же он разбух, и в этих трущобах уже не действовали ни закон, ни обычай, ни человеческие установления — это место превратилось в человеческие джунгли. Ковентри был окружен хибарами со всех сторон, словно желток внутри белка.

Этот выморочный пригород начинался с огромных дымящихся куч мусора, где отбросы пищи были перемешаны с дерьмом, и животным, и человеческим, по этим холмам ползали старухи с детьми, копались в них, просеивали в поисках пищи. Им годились и капустные кочерыжки, и заплесневевшая лепешка, рыбьи головы и даже скорлупа с остатками яйца, особенно жадно они подбирали остатки мяса копыта, свиные уши, коровьи хвосты и головы коз. Это и впрямь остатки — начался пост, и на сорок дней употребление мяса запрещено.

Дальше начиналось скопище лачуг, между ними почти не оставалось прохода, кроме нескольких дорог, которые с разных сторон света сходились к городским воротам. Волей-неволей приходилось идти по одной из этих дорог, где путешественника подкарауливали десятки нищих, пускавших в ход любые ухищрения в надежде хоть как-то прокормиться. Женщины, качавшие на руках младенцев (некоторые люди здесь промышляют тем, что сдают малышей в аренду), тянули меня за рукав и подставляли загрубевшие ладони; молодые люди в самом расцвете сил подвязывали себе совершенно здоровые конечности таким образом, чтобы они казались культями, и уверяли, что лишились рук и ног на службе у короля, а то и во французской кампании; другие рисовали язвы у себя на лице или симулировали слепоту.

Пробираясь к городским стенам, я натыкалась и на мошенников, торговавших талисманами и амулетами, медальонами для паломников и прочей чепухой, которая якобы защищает от всяких бед, видела я уличных аптекарей, предлагавших всем и каждому драконью кровь зеленого цвета, камни из головы ядовитой жабы, съежившиеся акульи желудки, изображения рук и ног из дерева и стеклянные глаза; а некоторые выкладывали на продажу высохшие ручки и ножки младенцев, уверяя, что это святые мощи; у одного человека имелся даже стеклянный сосуд с мочой ведьмы — если эту жидкость капнуть на затылок женщине, заподозренной в колдовстве, то поднимутся испарения и отвратительная вонь, которые и подтвердят, что она безбожная ведьма.