Смерть и немного любви

Она вскочила со стула, метнулась к шкафу и рывком распахнула дверцы.

– Пожалуйста, посмотрите, у меня нет таких вещей, какие на ней надеты. Ну посмотрите же!

Она, казалось, готова была силой тащить Селуянова к шкафу и демонстрировать ему свои эффектные туалеты. На глазах у нее выступили слезы, и Николай понял, что давления уже достаточно, теперь можно протянуть ей руку помощи.

– То есть вы хотите сказать, что наши сотрудники обознались? – неуверенно спросил он. – Лицо-то как две капли воды похоже.

– Конечно, обознались, – горячо подхватила Ольга спасательный круг. – Сходство и в самом деле удивительное, одно лицо. И волосы такие же. Но одежда-то не моя, вы посмотрите! Я такое вообще не ношу.

– Ну, это все разговоры, – снова отыграл назад Селуянов. – Ношу – не ношу, это не доказательство. Может, у вас этой одежды и вправду дома нет, но это сейчас, а в субботу, тринадцатого, очень даже была, да сплыла. А по лицу сходство абсолютное, так что я склонен думать, что это все-таки вы помогаете преступникам в сбыте наркотиков. Ольга Дмитриевна, если вы мне сейчас все про них расскажете, я гарантирую вам освобождение от уголовной ответственности за пособничество. Ну как, договорились?

Емельянцева снова впала в панику.

– Боже мой, что же мне делать? – расплакалась она. – Ну как мне доказать, что это не я? Не я это, вы понимаете? Не я!!!

– Вы были в субботу, тринадцатого мая, в парке Горького? – спросил Николай, вертя в руках один из снимков.

– Нет! Не была! Я там уже сто лет не была! Что мне там делать?

– А где вы были, позвольте спросить?

– До одиннадцати я была дома, потом ходила на рынок, покупала овощи и мясо, потом готовила обед. Ко мне в субботу приходили гости…

– Так, давайте по порядку, – остановил ее Селуянов. – Кто может подтвердить, что до одиннадцати утра вы были дома? У вас кто-нибудь был?

– Нет, – растерялась Ольга, – я была одна.

– Может быть, вам кто-нибудь звонил?

– Звонил? Да, конечно, звонила мама, я с ней разговаривала минут пятнадцать, и еще звонила подруга, которую я вечером ждала в гости с мужем.

– В котором часу это было?

– Мама звонила, когда я только встала, часов в девять, наверное, а Аня попозже. Да-да, я помню, я как раз спросила у нее, какие продукты нужны для овощного рагу, она мне все продиктовала, и я сразу же стала собираться на рынок.

– Значит, в районе половины одиннадцатого? – уточнил он.

– Да, примерно.

– Хорошо. А на рынке вас кто-нибудь видел? Кто-нибудь может подтвердить, что вы после одиннадцати часов действительно были на рынке, а не в парке Горького, где встречались с Кирюхиным?

– Конечно, конечно, – заторопилась девушка, – вы знаете, у нас рынок рядом, три минуты пешком, поэтому из нашего дома и из соседних люди там постоянно встречаются. Сейчас я вспомню, кого из соседей видела на рынке в субботу…

Она наморщила лоб, но уже через полминуты лицо ее прояснилось.

– Муж с женой с пятого этажа, Федоровы. Они клубнику покупали. Я потому и запомнила, что она же еще очень дорогая, а они покупали сразу три килограмма. Я подошла к ним и в шутку спросила, зачем им столько, перепродавать, что ли? А они мне объяснили, что у их сына день рождения и он пригласил человек десять одноклассников, а торты с пирожными всем уже смертельно надоели, вот они и хотят подать детям на десерт клубнику со сливками. Вы спросите у них, они подтвердят. Они наверняка помнят, как я к ним подходила. Они даже угостили меня клубникой.

– Спрошу, – кивнул Селуянов. – Что еще можете вспомнить? Кто вас видел, с кем разговаривали?

– Еще… – Она снова задумалась. – Еще я заходила в гастроном за майонезом и соусом, и там у кассирши сдачи не было с пятидесяти тысяч, я минут десять около нее стояла, пока она сдачу насобирала, а она все ворчала, что несут крупные купюры, всем на сдачу не напасешься. Но я не знаю, вспомнит ли она…

– Какая именно кассирша и какой гастроном?

– Гастроном на соседней улице, называется «Елена-плюс», там две кассирши, одна молоденькая такая, лет восемнадцати, а вторая – постарше, у нее на голове прическа сложная какая-то. Вот у той, которая постарше, сдачи не было.

– В котором часу вы были в гастрономе?

– Погодите… Да, точно, она ворчала, что сейчас надо на обед закрываться, а я стою у нее над душой со своими деньгами. Склочная такая баба! – фыркнула Ольга.

– Обед у них с часу до двух?

– Да. Значит, было, наверное, без десяти час или без пяти.