Смерть и немного любви

– Хорошо, – снова кивнул Селуянов, – пошли дальше. Куда вы направились после гастронома?

– Я заходила в булочную, там перерыв с двух до трех, так что я успевала. А потом вернулась домой.

– Кто может это подтвердить?..

И так далее, вплоть до позднего вечера. Емельянцева старательно перечисляла людей, с которыми общалась в течение дня, а Селуянов молча кивал, с удовлетворением отмечая, что если Латышев и просил ее составить ему алиби, то от страха она об этом и не вспомнила.

– Ладно, Ольга Дмитриевна, если вы говорите правду, то выходит, что наши сотрудники приняли вас за другую женщину из-за феноменального внешнего сходства. Мы, конечно, будем проверять каждое ваше слово, поэтому возьмите, пожалуйста, листок бумаги и напишите объяснение: подробно изложите все, что вы делали тринадцатого мая, и укажите фамилии и номера телефонов или адреса людей, которые могут подтвердить ваши слова.

Через полчаса Селуянов вышел из квартиры Ольги Емельянцевой и из ближайшего же автомата позвонил Марату Латышеву, назначив ему встречу на Петровке.

* * *

Дача Бартоша была расположена в живописнейшем месте по Киевской дороге, возле Переделкина. Латышев хорошо знал, как лучше и быстрее туда проехать, поэтому над маршрутом почти не задумывался, всецело погрузившись в невеселые мысли. Ну надо же, как эта дурочка его сдала! Совсем мозгов нет.

Он не ожидал от визита на Петровку никаких неприятностей, но по выражению лица Селуянова сразу понял, что жестоко ошибся.

– Я снова задам вам вопрос, – начал Селуянов с места в карьер, – где вы были в субботу тринадцатого мая?

– Я уже говорил, я был дома.

– Кто может это подтвердить?

– И это я вам говорил: Ольга Емельянцева, сотрудница нашей фирмы.

– Вынужден вас разочаровать, – вздохнул Селуянов, – Емельянцева этого не подтверждает. Вот, ознакомьтесь.

Марат взял протянутый ему листок и быстро пробежал глазами ровные строчки, написанные четким разборчивым почерком Ольги. Вот идиотизм! Ведь он же ее просил… Что ж она, забыла? Или решила таким подлым образом расквитаться с ним за Элю? Но это же несправедливо. Сколько раз, приходя к ней, он замечал по еле заметным признакам, что у нее бывает и другой мужчина или даже другие. Разве он когда-нибудь устраивал ей сцены за это? Разве упрекнул хоть раз или пытался уличить в неверности? Нет и нет. Он всегда вел себя по отношению к ней как мужчина, а она позволяет себе чисто бабские выкрутасы. Ну и что ему теперь делать? Каяться и сочинять новую ложь?

– Я был дома, – упрямо произнес Латышев. – Да, я солгал вам насчет Ольги, она не была у меня в тот день. Но все равно я был дома.

– Один?

– Да, один.

– А зачем надо было приплетать сюда Емельянцеву?

– Вы же требовали, чтобы кто-нибудь подтвердил.

– А подтвердить никто не может, конечно, – скептически усмехнулся Селуянов. – Послушайте, Латышев, мне почему-то кажется, что вы были в то утро возле Кунцевского загса. Я ошибаюсь?

– Ошибаетесь, я там не был.

– Там видели вашу машину. Вы можете как-нибудь это объяснить?

Марат помертвел. Черт возьми, кто мог его видеть? Ведь машину он оставил довольно далеко от площади, на которой находится загс. И кажется, из его знакомых никто в этом районе не живет. Кто же мог видеть?

– Почему вы думаете, что это была именно моя машина? – он старался говорить спокойно, но получалось у него не очень хорошо.

– Потому что зеленый «Форд», госномер Т 308 МК, зарегистрирован в ГАИ как машина, принадлежащая именно вам, Латышеву Марату Александровичу, 1969 года рождения. Ваши комментарии?

– Никаких комментариев. Это ошибка.

Марат говорил то, что считал нужным говорить, но чувство у него было такое, будто пол под ногами горит. Признаваться нельзя, иначе вскроется его близкое знакомство с матерью Турбина и начнутся ненужные разговоры. Вероника Матвеевна попросила привезти ее к загсу. Ее на регистрацию, конечно, не позвали, а ей очень нужно было там быть. Она, конечно, не сказала Марату, зачем, но он и без того догадался, хотя и промолчал. Нет, признаваться никак нельзя, но и не признаваться в такой ситуации тоже нельзя. Надо срочно что-то придумывать.

– Да нет, Марат Александрович, не ошибка, – говорил ему оперативник тихо и как будто даже укоризненно. – Так что уж давайте выбирать одно из двух: либо вы были рядом с тем местом, где совершено убийство, либо давали свою машину тому, кого наняли сорвать бракосочетание Элены Бартош. Так что вы выбираете?