Реквием

Инга протянула ему холеную руку для поцелуя, и Зотов отметил превосходные изумруды, украшающие браслет и перстень. Не бедствует Ингуша, молодец, сама себя сделала. Интересно, как бы жизнь сложилась, если бы Зотов в свое время женился на ней? А ведь все к тому шло…

– Здравствуй, милый, – произнесла она глубоким красивым голосом, за которым угадывалась певица. – Наконец-то мы встретились. Мне даже стало казаться, что ты меня избегаешь.

Он прильнул губами к нежной руке и вдохнул давно знакомый запах ее кожи. Господи, как он ее любил когда-то! И куда, интересно, все девается? Чувства уходят, память уходит, даже желания пропадают. А ведь как мучился, страдал, ночей не спал.

– Ты выглядишь потрясающе, – искренне сказал Зотов. – И если бы я тебя не избегал, дорогая, то наделал бы кучу глупостей и испортил тебе всю карьеру и семейную жизнь. Какой у тебя нынче муж по счету? Четвертый?

– Пятый. – Она рассмеялась чуть хрипловато и элегантно села на стул, придвинутый предупредительным официантом. – Ты не следишь за событиями.

– Хочешь побить рекорд Лиз Тейлор?

– Что ты, куда мне до нее! Мои мужья никогда не будут моложе меня, у меня нет тяги к мальчикам. А ты, насколько мне известно, после второго развода так и не женился?

– Увы, – он шутливо вздохнул, – я даже еще и не развелся. Мы просто разошлись, но развод не оформляли.

– Что так?

– Необходимости нет. Нужно будет – оформим. Я занят, жена все время в разъездах, первое время было трудно собраться вместе и дойти до загса, а теперь уж и привыкли как-то.

– Это не есть правильно, как сказали бы англичане. – Юридическая сторона любого вопроса – дело первейшее и наиважнейшее. Который час? – внезапно спросила Инга.

Зотов бросил взгляд на часы, удивляясь вопросу.

Может быть, она кого-то еще ждет к ужину? Плохо, что не сказала заранее, значит, не рассчитывает на легкую победу и готовит тяжелую артиллерию.

– Без двадцати восемь. Ты кого-то ждешь?

– Никого. – Инга улыбнулась, демонстрируя отличные зубы. – В восемь здесь начинается то. Что они называют живой музыкой. Это будет безвкусно и оглушительно, но позволит поговорить на деликатные темы. А пока расскажи мне о себе.

До восьми они непринужденно болтали, вспоминая общих знакомых и свою молодость. Ровно в восемь часов на подиум вышли музыканты и с деловым видом принялись готовиться, а в две минуты девятого грянула музыка столь оглушительная, что Зотов не слышал не только Ингу, но и самого себя. Народу в ресторане было много, столы стояли довольно близко друг к другу, и разговаривать на деликатные темы, повышая голос, было бы глупо и неосмотрительно. Вячеслав Олегович встал и протянул руку Инге. Они пошли танцевать.

Инга сразу приступила к делу. Положив красивые руки на плечи партнера и почти прижавшись щекой к его щеке, она сказала:

– Слава, мне поручено предложить тебе договор.

– Кем поручено? Кого ты сегодня представляешь? – спросил он, заранее зная ответ.

– Ох, милый, сегодня я представляю многих, как и каждый день. Ты же знаешь, это моя специальность – вести переговоры на деликатные темы от имени людей, которые такие переговоры вести не могут. Ежедневно я работаю на двух-трех доверителей. Но во время нашего с тобой романтического ужина я выступаю от имени Стеллы. Тебе понятно, о чем пойдет речь?

– Эта старая грымза хочет получить молодого мужа? – полуутвердительно спросил Зотов.

– Ты догадлив, милый. С одной небольшой поправкой: она не старая. Ей еще нет пятидесяти, а выглядит она просто роскошно, больше сорока двух никто не дает.

– Какая разница, сколько ей дают, если вся страна знает, сколько ей на самом деле. Поколение тридцатилетних прекрасно помнит, что она пела, когда они еще в колыбели лежали, и это значит, что ей не может быть двадцать пять.

– И не надо, – тихо рассмеялась Инга, прижимаясь к Зотову. – Пусть все знают, что ей пятьдесят, и точно так же все будут знать, что в свои пятьдесят она настолько хороша, умна, красива, сексуальна и талантлива, что в нее без памяти влюбился двадцатипятилетний красавец певец. Это пробудит интерес к ней, она ведь уже почти два года не выступает.

– Да, – согласился Зотов, – Стелла безумно талантливая баба, с этим трудно спорить. Но она всем уже надоела. За тридцать-то лет беспрерывных выступлений…

– Вот именно, милый, – проворковала Инга. – Имидж нужно освежить. И для этого ей необходим молодой муж, существенно моложе ее. Но не просто какойнибудь юный Ромео, а личность популярная и известная. Стелла не хочет давать повод говорить о том, что молодой проходимец женился на стареющей звезде, чтобы получить ее деньги. Молодой красавец тоже должен быть звездой. Конечно, не такой величины, как сама моя доверительница.