Чужая маска

– А что с Досюковой-то?

– Лежит с удавкой на шее и не дышит. Нашли на лестнице жильцы дома. Никто ее не знает, во всяком случае, никто не признается, так что непонятно, к кому она в этом доме приходила и что вообще там делала. Поэтому и нужно срочно искать Стасова, он же с ней общался регулярно, так что вполне может знать, кто у нее в том районе живет. Ты позвони Колобку, он уже из-под себя выпрыгивает, ты ему зачем-то очень нужна. Подозреваю, он хочет тебя спросить, что делать с Досюковой.

– Ладно, позвоню. Только толку от меня…

Она положила трубку и задумалась. Почему все начинает раскручиваться одновременно? Вот всегда так: дело стоит на месте, тянется, как прошлогодняя жвачка у беззубого жирафа, а потом вдруг начинается молниеносная раскрутка, когда не хватает ни времени, ни рук, ни мозгов, чтобы все осмыслить, все сделать и все успеть и при этом ничего не проморгать. По хорошо известному закону сыщицкого счастья случается это, как правило, в праздничные и выходные дни и, что особенно приятно, совпадает со всплеском криминальной активности, когда на уголовный розыск начинают сыпаться «новые поступления».

Настя вздохнула и перезвонила начальнику.

– Я хочу понять, нужно нам дело Досюковой или нет, – сразу приступил к делу Виктор Алексеевич. – Для нас она не фигура, можем оставить ее в округе. Но если ты видишь какую-то связь, то я пойду к генералу. Только я должен знать, что ему говорить. И имей в виду, если ты никакой связи не видишь, а просто хочешь помочь своему приятелю Стасову, то номер у тебя не пройдет. У нас и без Досюковой дел выше крыши.

Легко сказать – связь! Черт ее знает, есть она или нет. Разве на чутье можно полагаться?

– А на чутье можно полагаться? – произнесла она вслух.

– На чье?

– На мое. Я ничего не могу сказать вразумительно. Но я чувствую.

– На твое – можно, – великодушно разрешил Гордеев. – Так что мне сказать генералу?

– Замкните Досюкову на Пригарина. Скажите, что Пригарин у нас в разработке, а по его свидетельским показаниям, муж Досюковой был осужден, и не исключено, что между ними имелись конфликтные отношения.

– Ты что, врать меня заставляешь? Они, как я понял со слов Стасова, даже знакомы не были.

– Ну, это вы поняли, а генералу понимать не обязательно.

– Ох, Анастасия, бить тебя некому. И где ты врать научилась? Такая была хорошая девочка, а что из тебя выросло?

– Виктор Алексеевич, вы отечественные детективы читаете? – засмеялась Настя.

– Вот еще, – буркнул полковник.

– И напрасно. Есть прекрасный писатель Николай Леонов, а у него совершенно замечательный герой, Лев Иванович Гуров. Так вот этот самый Гуров на вопросы вроде вашего всегда отвечает: что выросло – то выросло.

– Все шутишь, все тебе смешочки. Ты, между прочим, где болталась полдня?

– В роддоме, в Чехове. Наснимала кучу страниц, сейчас буду пристраивать пленку на проявку и печать. Между прочим, я вам кандидата в «Викторы» нашла.

– Кто такой?

– Бывший главный врач роддома, где работал Пригарин. Лощинин Виктор Федорович. И Виктор, и старый знакомец, и врач. Полный комплект.

– Ишь ты, – хмыкнул Гордеев. – Молодец, деточка. Полдня прожила не зря. Ты куда пленку-то пристраивать собираешься?

– Не знаю еще, я только вошла, даже поесть не успела. А кто из ребят сегодня на месте?

– Кто надо, тот и на месте. Давай-ка поешь быстренько – и сюда. А я пока твоего Лощинина поищу.

Алексей спокойно воспринял известие о том, что после обеда его милицейская супруга отбудет на службу. Ничего необычного в этом не было, Настя всегда работала столько, сколько было нужно, не оглядываясь ни на часы, ни на календарь. Да и сам Леша был точно таким же фанатиком, которому повезло превратить хобби в любимую работу и который готов был заниматься этой работой с утра до ночи.

– Тебя отвезти? – только и спросил он.

– Нет, лучше вечером забери меня, если сможешь, – попросила Настя. – Может, к родителям съездим? Мама вчера намекала на какой-то феерический плов.

– Давай, – охотно согласился Алексей. – Если ты не поздно освободишься. Плова в исполнении Надежды Ростиславовны я еще не пробовал.

– Ну да, – засмеялась она, – ты больше к папиным знаменитым цыплятам привык. А мама за то время, что в Швеции жила, совсем от кухни отвыкла, теперь форму набирает. Так что готовься к тому, что в течение нескольких месяцев она будет угощать нас, мягко говоря, странной едой.